Андрей Ермошин - Фобии, утраты, разочарования. Как исцелиться от психологических травм

Бывает так, что психические травмы происходят на фоне органического поражения центральной нервной системы, одно как бы наслаивается на другое. Значит, и улучшать состояние здоровья нужно комплексно. Я хотел бы показать это на двух примерах из практики.

Ольга, красивая молодая женщина, жалуется на болезненные переживания, связанные с тем, что контакта с мужем нет, он занят просмотром фильмов и чтением фэнтези, а с женой почти не общается. Мало того, еще и откровенно обижает ее: «Ты накрасилась как кукла!»

Кроме того, очень неудачной вышла недавняя поездка на юг. Публика там попалась уголовная и развратная, Ольга наслушалась неприятных слов в свой адрес и до сих пор носит всё, что услышала, в себе. Замечания отца, выражаемые иногда в грубой форме, ее тоже очень ранят.

Прошедшей зимой Ольга получила сотрясение мозга. Теперь она жалуется на неприятные ощущения в голове на месте ушиба. Ее чувствительность к звукам настолько повысилась, что проступили явления, которые пациентка первоначально толковала как галлюцинации, пока не поняла, что это иллюзии (есть такой психиатрический термин). Уличный шум она принимала за речь, адресованную ей. Слышала оклики голосом отца, короткие фразы типа: «Ты опять куришь?»

Ольге на ум то и дело приходят мысли неприятного содержания, они становятся навязчивыми. Всем этим пациентка весьма обеспокоена. Она не уверена, что ей вообще можно помочь.

Наибольший акцент Ольга делает на силе эмоциональных переживаний, говорит, ей очень тяжело «проглатывать обиду». Во избежание конфликтов с мужем старается не показывать ему слез. Совсем перестала плакать, но ощущает в горле комок. «Сколько уже в себя вогнала!» — восклицает она.

Тем временем муж продолжает упорствовать в своем поведении. Даже на улице громким голосом ее ругает. «Я сжимаюсь вся, как в норке мышонок», — рассказывает Ольга.

Когда она просит мужа поговорить с ней, он недоумевает: «А о чем нам говорить? Мы с тобой всё друг о друге знаем».

По мнению Ольги, муж внушил ей столько комплексов, что она в его присутствии физически ощущает исходящий от нее запах фекалий, как будто она бомж.

— Где сейчас все неприятные слова, которые вы услышали за последние месяцы на улице и дома? — спросил я.

В ответ Ольга описала свои ощущения:

— Голова болит, особенно в области ушиба. От нее ощущения отходят к глазу, к уху. И еще чувствую тяжесть посередине головы, она давит на шею, прямо втаптывает в землю.

Ольга видит неприятную черную массу, спрятанную в сеточку. Сеточка закреплена вверху у темени. Там, в верхней части головы, где болит, огненно-пульсирующая масса.

— Студенистая, горячая, печет мне голову. От нее — ручейки к глазу, к уху.

— Сколько этой массы? — уточнил я.

— Она занимает почти половину левой части головы. А вверху, — Ольга возвращается еще раз к ощущениям в области макушки, — гиря, закрытая сеткой. Кружочки бумажные на стыках, а на них написаны все обиды, все неприятные слова. Сетка все это удерживает. Есть еще один очаг, — Ольга показала на область солнечного сплетения. — Не могу свободно вздохнуть из-за него. Крючки держат диафрагму. Все слова, все депрессии обволакивают эти крючки сгустком разных цветов.

Ольга решает работать сначала с ощущением в области солнечного сплетения. Синяя масса начинает кружиться. Она поднимается, двигаясь на выход — дошла сначала до ребер, потом до ямки между ключицами.

— Она движется вверх, как эфир, — Ольга показывает руками направление ощущений всё ближе к горлу. — Горло давит шар. Он хочет выскочить, а я по привычке сдерживаю его…

— Наблюдайте, что с ним делается дальше.

— Подходит к языку, к альвеолам. Вылетел! — после кашлевого движения Ольга вздохнула свободно.

— Что осталось на месте первоначального ощущения?

— Скрепки. Кончиками они держатся за ребра. Каждая старается выйти и разгибается. Скрепки — это то, что не дает мне радоваться жизни. Все эти грустные мысли, что ничего не получится. Первая разогнулась, вторая, третья, — Ольга досчитывает до семи. — Теперь они распрямились, закрутились, щекотно стало. Собрались в пучок, как карандашики в подстаканнике, выходят наружу.