Дмитрий Соколов - Лоскутное одеяло, или Психотерапия в стиле дзэн

Это не-понимание. Что же такое понимание? Ну, предположим, человек думает: «Чего это мне приснилось, что на мне шапка горит? Уж не есть ли это метафора того, что я — вор? Что же я в таком случае ворую?…» — и т.д.

Может ли он таким образом понять что-нибудь новое для себя? Конечно. Но нет ли здесь риска, что он нагружает действительно случайную последовательность дурацких обрывков памяти и фантазий личностным смыслом? Есть, опять, конечно же, есть. Или, может быть, вовсе и нет. Ведь это ЕМУ приснилось, ЕГО фантазия таким образом сработала, ОН ходил в магазин и спал в духоте. То есть личность может ассимилировать что угодно — хоть бы и сам хаос. Станет ли волк есть зайца, если он его СЛУЧАЙНО найдет? Конечно, станет. Может, это была ошибка, и заяц ему вовсе не предназначался? Очень может быть. Запросто.

Неважно, к какому феномену мы подходим — важно, что мы делаем с ним. Если это сон — понятно, что он индивидуален, имеет личностную подоснову и так далее. Но то же самое — мы можем понимать или не-понимать, анти-понимать, когда, мы, скажем, читаем Тору. В любом непонятном месте, будь это повторы, противоречия, логические несоответствия, «рациональное» может услужливо — и главное, очень быстро — фабриковать «объяснения»: ошибки переписчиков, темнота предков, слияние текстов разного происхождения и т.п. Это не даст человеку ничего нового, ничего не добавит к нему, кстати, даже спокойствия (потому что спокойствие, достигаемое подавлением тревожности — мягко говоря, говно, а не спокойствие). Но подходящий к тому же верующий, то есть тот, кто считает, что текст имеет для него личностный смысл, — он способен понимать и увеличивать понимание.

Говорил Баал Шем Тов: «Сказано: „Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова“, а не „Бог Авраама, Исаака и Иакова“, ибо Исаак и Иаков не пользовались тем, что сделал до них Авраам. Они сами искали связи с Творцом и служили Ему».

МАЛЕНЬКИЙ ЗАКАКАННЫЙ РЕБЕНОК И БОЛЬШОЙ АСФАЛЬТОВЫЙ

КАТОК. (Д—9, стр. 26)

НЕСКОЛЬКО БОЛВАНОВ. (И—7, стр. 87)

О ГЛУБИНЕ ВЗАИМОПОНИМАНИЯ (И—30, стр. 109)

КОКЕТСТВО — РОДНАЯ ИГРА ДЛЯ ПСИХОТЕРАПЕВТА.Невербально пообещать и не дать — это и там, и там принято. «А кто что обещал?» А никто — ничего, так, глазками водили, губки прикусывали. Интересно, что никто не способен остановиться, и уже в самой не той атмосфере, с совершенно ненужными людьми она нежно водит пальчиком, а он глубокомыслит по поводу. То-то они так схлестнулись. Потом он скажет: «А ты что, ожидала, что я буду твоим папой? Невроз переноса. У меня своя дочка есть». А она ничего не скажет, стянет на прощание губки и отвернется, взмахнув челкой. Кокетка? Мадонна всеобщей суб­лимации!

ВЕЛИЧАЙШИМ ПСИХОЛОГИЧЕСКИМ ОТКРЫТИЕМ

ЧЕЛОВЕЧЕСТВА… (К—20, стр. 47)

«ГЛАВНОЕ, Я СОВЕРШЕНО НЕ ПОМНЮ, КАК ВСЕ ЭТО НАЧАЛОСЬ…»

(И—14, стр. 93)

БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ — ВОТ В ЧЕМ ВОПРОСдля страдающих манией величия.

(Надо отдать Гамлету должное — он все же двигался от неосознанных убийств к осознанным).

Быть или не быть? — а точнее: Уехать или остаться? — а точнее: Брать зонтик или не брать зонтик? Даже на последний вопрос ответ дает элементарная забывчивость или заботливая бабушка.

Не достичь ли мне просветления к началу марта? Не возвыситься ли мне духовно? Тьфу, злость берет.

Но поди ж ты — сколько людей так СЕРЬЕЗНО раздумывают.

Сколько людей НЕ УВЕРЕНЫ, что у них есть внутренний мир!

Сколько людей думают, что бессознательное ОТКРЫЛИ сто лет назад!

Надо подойти к ним поближе и рассмотреть их в лупу. Что-то же там есть, кроме гусиной кожи!

«БЫТЬ ИЛЬ НЕ БЫТЬ — ВОТ В ЧЕМ НЕВРОЗ» (К—12, стр. 43)

«БЫТЬ ИЛЬ НЕ БЫТЬ — ВОТ В ЧЕМ НЕВРОЗ».

«Моя мама хотела, чтобы я был летчиком, мой папа хотел, чтобы я был водолазом, и поэтому я — шизофреник».

«В общем, выбирай: либо прищемим яйца дверью, либо посадим голой задницей на сковородку».

Это из аптечки психотерапевта.

Кёгэн — любимый мною за то, что однажды сжег все свои книги и конспекты (до этого он был известным комментатором буддийский сутр), — задал однажды ученику такой коан :

«Оно подобно монаху, который висит на дереве, уцепившись зубами за ветку; ни руками, ни ногами он не может достать до других веток. В это время под деревом появляется еще один человек и спрашивает, в чем смысл прихода Дарумы с Запада. Если первый не ответит ему, он не выполнит свой долг; если же он ответит, он простится с жизнью. Что ему делать?»