Екатерина Чабунина - Лоскутное одеяло

Самолет взлетел с блестящего огнями аэродрома. Внизу была Москва, я летела из Шереметьево на юго-восток, а потому могла увидеть весь город, рассыпанный цепочками дорог и крапинками зданий. Внизу была любовь. Сколько раз я пыталась искать что-то иное, лучшее, но, возвращаясь сюда, понимала, что люблю. На глазах выступили слезы – то, что принадлежало моему сердцу, лежало далеко внизу и постепенно скрывалось в темноте. Паутина, которую бережно сплели миллионы пауков.

В иллюминаторе появилась луна. Яркий свет проникал в темноту салона и падал на раскрытую книгу на коленях. Мне нравится летать ночью – все покрывается тайной и волшебством. Словно древняя ведьма летишь на большой метле современного мира, но все также заворожена магией луны. Внизу разлито темное море, среди которого попадаются островки света – города, деревни среди огромного массива лесов – еще одной любви, связанной с родным городом. Без леса я умираю, таю.

Слева показался рассвет. На часах – час ночи, а небо вовсю горит разноцветными полосами. Полусонные пассажиры не понимают, не видят этого чуда. Неужели я одна живая? Справа ночь, а слева рассвет. Магия, возможная только на высоте, только в полете и только ночью. Как необычайна наша планета! Как она огромна и одновременно мала. Как мы малы на ней – люди. Я, наконец, поняла слова Марка Аврелия. Внизу они были недоступны. А здесь раскрылись всей сутью и словно аромат отдали свой смысл. Великий стоик понял это на земле, а мне необходимо подняться в воздух, чтобы вздохнуть чистоту его философии. Спасибо, полет. Именно здесь я решила написать историю о Москве и о людях, живущих в ней.

Постепенно все покрывается дымкой, а восток становится все ближе и ярче. Еще немного, и внизу появятся безграничная степь и остатки древних гор. Моя вторая родина близко, скоро посадка.

Ни с кем не случается ничего такого, что не в силах было бы вынести.

(Марк Аврелий)

Алина посмотрела на ворох листов у нее в руке. Опухоль. Анализы, лечение, лекарства. Добиться бы еще этих анализов – говорят, превысила лимит, в этом году уже делала. А она виновата? Виновата, что просто хочет жить?

Врачи отправили, куда – непонятно. Обследование слишком дорого, жизнь человека куда дешевле. Тяжело вздохнула, смяла в руке бумажку и отошла от регистратуры – на сегодня сил больше нет.

Дома встретила голодная кошка, обошла вокруг ног, мяукнула и посмотрела в сторону миски. Алина улыбнулась – доброе, глупое создание. Мать работала в огороде, а на плите стоял суп из капусты. Когда живешь вдвоем на одну пенсию, сложно прокормиться. Какой толк в высшем образовании, если с ее здоровьем невозможно работать? Пятая спица в колеснице.

Хлопнула дверь:

– Уже приехала? Ну как, получила направления?

– Не все. Говорят, слишком дорого. Либо ждите год, либо за свои деньги.

Молчание. Денег нет, а, если ждать… Женщина тяжело вздохнула и повыше подняла железную чашу, что держала в руках:

– Смотри, я клубники собрала, сладкая.

Что делать? Нет денег. Алина сидела за компьютером и просматривала вакансии в интернете. По специальности работать не получится – с ее здоровьем невозможно. А куда ее возьмут без соответствующего образования? Да и ездить на другой конец города в толкучке, в час пик не может. В ближайшее кафе требуется официант. Алина несколько раз щелкнула кнопкой мыши и отправила резюме.

Через несколько часов ей перезвонили. Нет, опыта работы нет, но она способная. Да, согласна работать допоздна, ненормированный рабочий день. Завтра обучение, со следующей недели приступает к работе.

Работа официанта нелегкая. Сидя в кафе за чистым столиком, медленно попивая кофе и ковыряя в тарелке очередной чизкейк, можно подумать, что беготня туда-сюда – это для ленивых. Чуть позже забрали пустую тарелку – и мы уже ненавидим бедного официанта. Алине приходилось трудно.

Подготовить зал, накрыть столы, принять заказ, принести, убрать, улыбнуться на оскорбление и так миллионы раз за день. Ноги отваливались, спина болела, но деньги были необходимы. Частенько она приходила домой далеко заполночь, прямо в одежде валилась на скрипучий диван и в таком положении спала до утра.

– Я заказывал эспрессо, а это помои, не кофе! – Мужчина лет тридцати в солидном черном костюме недовольно протягивал только что принесенную чашку.

– Извините, я скажу бармену.