Филип Фернбах - Иллюзия знания. Почему мы никогда не думаем в одиночестве

Отражение этих различий между двумя указанными видами мыслительной деятельности можно найти в классической и современной философии, в психологии и когнитивистике. Об этой разнице, в частности, пишет Дэниел Канеман в своей книге «Думай медленно… решай быстро» (46). Данному отличию тысячи лет, и в когнитивистике оно выступает под разными названиями. Например, существуют две системы рассуждений, которые классифицируются как ассоциативная и – в противовес ей – основанная на правилах (47). Или, проще говоря, Система 1 против Системы 2 (48). Мы будем считать, что это соответствует различиям между интуицией и обдумыванием.

Названиекакого крупного животного начинается с буквы «С»?

Вы подумали – «слон»? Так думают почти все. Какие-то вещи приходят нам в голову сразу, сами собой, без усилий. Это подсказки нашей интуиции.

Весьма полезно было бы подумать о том, какую роль играет наше сознание в интуициии какую– в размышлениях. Если мысль является нам интуитивно, она появляется в нашем мозгу как бы сама собой. Не требуется никаких усилий для решения следующей анаграммы:

ИНТИУЦИЯ – переставим две буквы и получим «интуиция».

Ответ появляется в нашем сознании сразу же. Вы не замечаете процесса поиска ответа, хотя осознаете его конечный результат. Слово «интуиция» как бы появляется волшебным образом на ментальной сцене, так что его практически можно увидеть.

Но, когда вы что-то обдумываете, вы осознаете не только принятое решение, но и путь, которым вы к нему пришли. Вот вам на этот случай более сложная анаграмма:

АЕБДЫМОВИНУ

Если вам удастся разгадать ее, [4] Ответ: обдумывание. то вам станет известен не только конечный результат, но и ход мыслительного процесса, приведшего к этому результату. Вы можете отследить свой мыслительный процесс, в ходе которого мысленно переставляете буквы в поисках слова, которое окажется подходящим. Примерно так же вы обдумываете каждое действие при решении сложной арифметической задачи (или при обсуждении качеств политического кандидата).

В истории изучения интеллекта разграничение интуиции и обдумывания занимает особое место. Древнегреческий философ Аристотель (49), например, отмечал, что преодолеть укоренившееся интуитивное восприятие и стереотипы путем размышлений очень трудно.

Если бы одних только логических аргументов было достаточно, чтобы сделать людей хорошими, они по справедливости заслуживали бы самых высоких наград. Но сами по себе они лишь немногих могут побудить к великодушию и добродетели. Какие доводы помогли бы перевоспитать таких людей? Очень трудно, если вообще возможно, выкорчевать с помощью аргументации то, что изначально было заложено в характере («Никомахова этика», 1179).

Платон, отмечая связь между интуицией и стремлением, был более метафоричен. В сокращенном виде его версия звучит так: давайте уподобим душу естественному объединению крылатых коней и возничего. Один из коней повинуется долгу, и ему достаточно словесныхкоманд; другой склонен к бахвальству и непристойностям и не всегда слушается даже кнута («Федр», 246, 253).

Платон проводит различие между страстью и разумом – двумя конями, которые тянут нас в противоположные стороны, когда мы сталкиваемся с искушением. И мы согласны с тем, что «рассудок» Платона весьма схож с «аргументом» Аристотеля, а также с тем, что́ ученые-когнитивисты именуют обдумыванием. Это основательное, осознанное обдумывание, к которому мы прибегаем для решения проблем и для того, чтобы не позволить вредным пристрастиям одержать верх над нами. Это внутренний голос, который тихонько, шепотом, напоминает нам, что и как следует делать для достижения наших долгосрочных целей. Именно этот тип мышления не позволяет нам потянуться за вторым куском шоколадного торта или заставляет нас почувствовать себя виноватым, если мы сделали что-то не то.

Но разве интуиция то же, что и страсть? Интуиция проявляется в виде мыслей, появляющихся в нашем сознании автоматически и основанных на наших глубинных знаниях; например, когда мы слышим, что человек произносит слово «about» определенным образом, нам в голову сразу приходит мысль: «Это канадец». Такие мысли сами по себе не являются желаниями. Сама по себе мысль, что некто – канадец, не делает этого человека объектом желания, но и не оскорбительна для него. Но иногда интуитивное восприятие способно сделать некоторые вещи более желанными. Интуиция может подсказать нам, что в коробке с выпечкой, скорее всего, находится торт, и это может пробудить у нас желание отведать сладкого и жирного. С другой стороны, желания тоже могут вызывать интуитивные реакции. Если мы видим автомобиль своей мечты, то представляем себе, как мы на нем едем. А находясь в чужом прекрасном доме, воображаем, как славно нам жилось бы в нем. Вид любимого десерта заставляет нас представлять себе, как мы его едим. А желанный человек вызывает в воображении… ну, вы поняли. Наши сильные увлечения связаны с конкретными интуитивными импульсами, хотя отнюдь не все интуитивные импульсы связаны с сильными увлечениями. То есть интуитивные сигналы и порывы страстей – не одно и то же, но между ними существует тесная взаимосвязь. Интуиция и желание могут взаимодействовать, и то и другое может соперничать с размышлениями.