Жан-Клод Ларше - Исцеление психических болезней [Опыт христианского Востока первых веков]

Изучение такой формы безумия, симулированного в духовных целях, рядом с подлинными формами сумасшествия поможет нам лучше понять природу и конечную цель феномена, который часто остается нераскрытым.

Изучение этого феномена даст нам полезные сведения о том, как рассматривались безумие и сумасшедший человек в византийском обществе. Ситуация, как мы увидим, не была идиллической. В этом обществе, как и во многих других, сумасшедший был объектом презрения и отторжения для всех, кроме духовных людей. Их пример показывает нам, что даже в христианском обществе восприятие, уважение и принятие другого несмотря на его отличие и слабость, могут произойти только в результате победы над собой и страстями. Только таким образом может восторжествовать любовь к людям, которая, по воле Божией, должна быть направлена прежде всего на самых обездоленных. «Юродивый Христа ради», исчезнувший сегодня вид аскета, сам по себе является показательным примером: один из его побудительных мотивов состоит в том, чтобы разделить до конца бедственные условия униженных, презираемых и отверженных обществом, и в первую очередь «безумных». Испытав подобное им состояние, он имеет возможность полнее сочувствовать их бедам, максимально приблизиться к ним, чтобы удобнее было прийти им на помощь, уподобляясь в этом апостолу Павлу, который сказал: … для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор 9, 22).

Отцы Церкви часто настаивали на том, что человеческое естество не есть только душа или только тело, но оба они вместе и нераздельно составляют человека.

Утверждая, что тело является составной частью самого человека, признавая за ним равное достоинство с душой [32]и отказываясь приписывать ему отличные от души происхождение и судьбу [33], они спорят со спиритуалистическими концепциями, согласно которым тело – всего лишь воплощение души, свидетельство ее падения, источник ее нечистоты, могила (σωμα – σημα) [34], которая случайно заточила ее, добавленный и неглавный элемент, тогда как душа одна составляет сущность человека и должна будет проявить себя или достичь исполнения предназначения при отделении от тела, через поступательное отрицание последнего [35].

Утверждая, соответственно, что человек состоит из души и тела [36], они противостоят всем формам материализма или натурализма, которые отрицают душу, или сводят ее к эпифеномену тела, или считают ее произведенной и зависящей от тела, а тело считают сущностью человека и основой всякого человеческого проявления [37].

«Душа не есть человек, – пишет святой Иустин Мученик, – но душа человека; тело не есть человек, но тело человека» [38]. И священномученик Ириней говорит: «Ибо ни плотское создание само по себе не есть человек совершенный, но есть тело человека и часть человека; ни душа сама по себе не есть человек, но душа человека и часть человека» [39].

Таким образом, человек – это душа и тело вместе, соединение двух субстанций. Отцы Церкви не устают повторять, что человек по природе состоит из двух частей, что его существо не может быть сведено к одной или другой субстанции, что его сущность составлена из двух элементов. «Человек создан по природе и состоит из тела и души», – отмечает в другом месте священномученик Ириней [40]. И Афинагор пишет: «Человек, сделанный из тела и души, двойственен» [41], «он состоит из двух частей» [42]. «…Познай, что ты из двух частей состоящий человек, из души и тела; и что… Тот же Бог есть Творец души и тела», – говорит святитель Кирилл Иерусалимский [43]. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что «человек – разумное животное, которое состоит из двух сущностей, из бестелесной души и материального тела» [44]. У святителя Григория Нисского находим: «Что такое человек? Душа и тело одновременно или только одно из двух? Но совершенно очевидно, что единство обоих характеризует живое существо» [45]. Процитируем еще святителя Григория Паламу: «…только душа или только тело не может называться человеком, но оба вместе, так как они были созданы вместе по образу Божию» [46]. Утверждение о двойственном составе, о сосуществовании двух субстанций и их четком разделении не выражает, однако, дуалистическую концепцию. «Так как человек, состоящий из души и тела, един…» – подчеркивает святитель Григорий Нисский [47].