Вступая в жизнь - Сборник

Милый папа!

Ваши письмо и карточку я получил вскоре после того как послал со своей стороны запрос Вам, почему Вы не отвечаете, и о том, как Вы поживаете.

За карточку большое Вам спасибо. Теперь я все-таки представляю приблизительно, насколько Вы изменились со времени нашего последнего свидания, кажется, в 1899 году, когда я отправлялся в ссылку. С тех пор прошло уже около 5 лет: много воды утекло.

...Теперь несколько слов относительно Вашего последнего письма. Вы пытаетесь доказать мне, что все мои рассуждения и убеждения лишь плод холодного ума. Поверьте, дорогой папа, Вы жестоко ошибаетесь. Только потому, что у меня мозг и сердце идут нога в ногу, неразлучно, я так непоколебим в избранном мною пути. И тот, кто стремится соблазнить меня другими, более покойными, ровными и широкими дорогами, несмотря на все свои добрые намерения, по моему мнению, желает мне не счастья, а такого существования, против которого протестует вся моя личность. Я вижу, что в этом пункте мы никогда не сойдемся с Вами.

Несколько дней тому назад я получил письмо от Эрочкиной жены. Какое же место занимает Эрочка в Петербурге в качестве флотского солдата? Как долго будет он состоять на службе, до конца войны? Интересно было бы это знать.

От Эльзы не имею давно никаких известий.

Желаю Вам всего лучшего, главное – здоровья.

Целую Вас крепко.

Ваш сын Коля.

Вашу карточку я вставил в рамку, и она украшает теперь мою камеру.

Дорогой папа!

На мое последнее письмо я еще не получил ответа от Вас. Как Вы поживаете?..

Жизнь моя течет обычным образом: никаких особых новостей сообщить не могу; до конца следствия, по- видимому, еще далеко. Чувствую себя довольно хорошо. Бодр и здоров. Все время провожу за книгами...

Пишите, папа. Я был бы очень рад, если бы Вы успокоились на мой счет, не рисовали бы мое положение в мрачных красках. Поверьте, милый папа, я чувствую себя гораздо лучше, чем многие и многие общепризнанные удачники и счастливчики.

Желаю Вам всего лучшего, а главное – здоровья. Крепко целую Вас.

Ваш сын Коля.

Лучше умереть стоя, чем жить на коленях.

Каждый, кто был верен будущему и умер за то, чтобы оно было прекрасно, подобен изваянию, высеченному из камня.

Нет, лучше с бурей силы мерить, Последний миг борьбе отдать, Чем выбраться на тихий берег И раны горестно считать.

В характеристике, выданной ему Уржумским городским училищем, говорилось: «По своим нравственным качествам, серьезному отношению к делу и успехам Костриков за все время пребывания в училище принадлежал к хорошим ученикам. Всегда серьезный, сознательно и добросовестно относившийся к своим обязанностям, он отличался совершенно безупречным поведением».

Костриков – его настоящая фамилия. Киров – это его партийная кличка. Киров, Сергей Миронович, «наш Мироныч» с любовью называли его в народе.

Лучшие качества человека и борца этот человек воспитывал в себе с детства. Он всегда стремился расширить кругозор, много читал. В беседах с товарищами, вспоминали друзья его юности, Сергей обнаруживал острый ум и критическую мысль.

Побывав однажды на казанском заводе, принадлежавшем капиталисту Крестовникову, семнадцатилетний Сергей в письме к своей учительнице писал: «Здесь есть завод Крестовникова... здесь рабочие работают день и ночь и круглый год без всяких праздников... Да, как это подумаешь, так и скажешь: зачем это один блаженствует, ни черта не делает, а другой никакого отдыха не знает и живет в страшной нужде. Почему это, как вы думаете?..»

В восемнадцать лет он вступил в партию большевиков. Девятнадцатилетним его избрали членом Томского комитета партии. За революционную деятельность он не раз был арестован и заточен в тюрьму.

В 1917 году по заданию партии Киров организует борьбу за социалистическую революцию на Северном Кавказе, принимает активное участие в октябрьских боях в Петрограде. В 1919-м возглавит разгром контрреволюционного мятежа в Астрахани.

Талант выдающегося организатора масс, страстного пропагандиста с новой силой проявится в Кирове в годы мирного строительства на посту члена Политбюро и секретаря ЦК нашей партии, руководителя Ленинградской партийной организации.

...Небольшого роста, со скромным, живым и задумчивым лицом, простой и даже немного застенчивый на вид, Сергей Миронович Киров всегда создавал вокруг себя атмосферу внимания, уважения, подъема и любви. «Его удивительное ораторское искусство, – писал известный журналист Михаил Кольцов, – было, собственно, не искусством, а органическим, естественным проявлением искренней, честной и красивой революционной личности».