Геннадий Гончаров - Гипноз и самогипноз. 100 секретов вашего успеха

- А почему тебе его не несут?

- Да зачем он мне! - отмахнулся Игорь, подумал и добавил. - И некому их мне нести. А просить я не буду.

Особенно Игоря навещать было некому. Родители его умерли в детстве, а единственная родственница, старая тетка, сама еле ходила. С любимой девушкой он расстался накануне аварии, остальных подруг видеть не хотел. Друзья по бизнесу? Известно, какая это дружба... Оставались три школьных друга. Они и ходили по разу в неделю. Но желтые розы не несли.

Слушая его, художник качал головой. Он тоже был одинок, если не считать однажды приходившей старухи.

Кем она ему приходилась - женой, сестрой или соседкой - Игорь не интересовался.

Больные ноги не позволяли ему надолго выходить из палаты. Но вдруг художник начал пропадать часами. Возвращался он усталым, но довольным. Где был - молчал.

- Дело на поправку пошло? - как-то спросил Игорь.

- Вроде... - ответил художник и замурлыкал под нос.

Однажды утром, еще во сне, Игорь вдруг почувствовал, что куда-то исчезла ноющая боль в ранах. Тело стало легким и свободным. Появилось ощущение радостной истомы, которая постепенно начала заполнять сердце, мозг, легкие, каждую клеточку. Ему хотелось вскочить с опостылевшей постели и крикнуть во все горло:

- Люди, я здоров!

Не веря нахлынувшему счастью, он открыл глаза, чтобы вернуться в невеселую действительность, и чуть не обомлел.

В ногах его лежал букет желтых роз.

Думая, что это продолжение сна, Игорь зажмурился. Затем снова открыл глаза. Розы не исчезли.

Перед ним находились пышные красавицы, будто только что прибывшие с бала цветов, где они были королевами. Изумрудная зелень листьев оттеняла сиявшие перламутром нежные лепестки в тугих бутонах. На каждом из них в лучах восходящего солнца веселыми огоньками играли капли росы.

- Нравится? - спросил сосед, лежавший на боку в своей постели.

- Как живые... - прошептал Игорь, не сводя глаз с роз.

- Есть еще порох в моей пороховнице, - довольно произнес художник. Достал из-под подушки пачку «Бе-ломора» и закурил, пуская дым в приоткрытое окно. - Краски с кистями, к счастью, нашлись у сестры-хозяй-ки. Немного нам для радости нужно. Он надрывно закашлялся и перевернулся на спину. С того утра на Игоре все стало заживать, как на собаке. Врачи разводили руками и объясняли чудо молодостью организма. А сегодня его выписали и он едет к тетке.

- Значит, ты представлял букет желтых роз? - спросил Валентин. - Как просил Гончаров?

Игорь помолчал и ответил:

- Нет. Но однажды я его видел во сне.

- Ас художником что?

- Вчера выписался. Сказал, что поправиться ему помогла любимая работа.

- Если вы к Гончарову, молодой человек, то будете за мной, - сказала Гончарову женщина, стоявшая у двери.

Она пришла в Школу, чтобы встретиться с Гончаровым, и заняла свое место в очереди. Гончаров же только что приехал и проходил мимо женщины в свой кабинет. Она сочла его норовящим попасть на прием без очереди.

Женщине в голову не приходило, что гипнотизером может быть человек, внешне ничем не выделяющийся из окружающих. В ее представлении, да и многих других, гипнотизер - человек демонической наружности, с горящими и пронизывающими глазами, чуть ли не пахнущий серой.

В другой раз Гончаров предупредил своих сотрудников, что никого сейчас принимать не может. Сам остался среди них в приемной. Если придут незнакомые люди, пусть сотрудники им отказывают. Если пожалуют знакомые или друзья, что ж, он уделит им внимание. Неожиданно в Школу явилась бойкая старушенция и объявила:

- Недавно я видела Гончарова по телевизору и хочу с ним поговорить.

Сотрудники ответили, что в данный момент Гончаров никого не принимает, ибо готовится к проведению курсов. Посетительница оказалась настырной. Она настаивала на немедленной встрече, ей в этом отказывали...

Перепалка продолжалась минут пятнадцать. Наконец Гончаров сдался и попросил старушку изложить свое дело.

- А вы как здесь оказались? - изумилась она, - Я же такая зоркая да наблюдательная! А вас и не приметила.

Над этими случаями можно было бы посмеяться, если бы в основе их не лежал осознанный принцип Гончарова, потребовавший от него многих лет напряженного труда.

Принцип заключается не только в его прирожденной скромности, философском безразличии к бренной внешней мишуре - яркой наружности, блеску, восхищению поклонников, славе и т. д. Не объясняется он и желанием быть «серым кардиналом», втихомолку преследующим какие-то свои тайные цели. Тем более не назовешь его и заурядным человеком, которому на роду написано быть незаметным.