Владимир Жельвис - Наблюдая за русскими. Скрытые правила поведения

Речь здесь пойдёт о русском фатализме, о склонности полагаться на «кривую», которая «вывезет». Эта наша особенность тесно связана с русским терпением и, к сожалению, с ленью. Вспомним в этой связи общеизвестную сказку про лентяя Емелю, которому без всяких с его стороны усилий выпало счастье случайно выловить волшебную щуку, исполнявшую любые его желания. Когда эту сказку прочитали японцам, они были возмущены: ведь это чистая пропаганда тунеядства! И как только может русским эта позорная история нравиться! А вот может, как нравятся всевозможные «пирамиды», лотереи, игральные автоматы и прочие способы обогащения без особого труда.

Это полная противоположность протестантской морали, где материального благополучия можно добиться только честным, упорным трудом.

Не правда ли, любопытно, что в частотном словаре русского языка среди наиболее часто встречающихся в нашей речи слов — глаголы в неопределённо-личной форме, вроде «обойдётся», «утрясётся», «(само собой) образуется» и т.п. Мы любим выражения вроде «что ни делается, всё к лучшему», «перемелется — мука будет». Если случается что-то непредвиденное, то это «откуда ни возьмись», «как гром среди ясного неба». Все эти слова в большинстве совершенно непереводимы на другие языки. Общий их смысл — беда приходит откуда-то извне, непонятно откуда. Беда не «обойдёт» тебя, она случается как-то сама. И можно надеяться, что, как она сама пришла, так сама и уйдёт, всё «обойдётся».

Но самое замечательное в этом смысле слово — это русское «ничего!». Что-то неприятное случилось? Ничего, обойдётся как-нибудь!

Русский фатализм проявляется и в так называемом консервативном синдроме, нежелании перемен. Не хотят перемен и англичане. Но они не хотят, потому что уважают свои традиции, а мы — потому что боимся, как бы не вышло ещё хуже. Лучше уж старое зло, чем что-то ещё неизвестное и потому пугающее.

Поэтому русские неохотно переезжают на другое место, медлят развестись с нелюбимым супругом, годами затягивают ремонт в квартире.

В этом отношении мы отличаемся от наших братьев украинцев, у которых есть пословица «Гирше та инше» — пусть хуже, но зато хоть по-другому.

Русских часто обвиняют в лени, и, честно говоря, не так уж это далеко от истины. Другое дело, что лень — качество сложное и не всегда такое уж плохое.

Если разобраться, весь прогресс человечества — результат нашей лени. В самом деле: если ваша жена заставляет вас делать нудную работу — например, чистить картошку, — то мужу просто ничего не остаётся, как изобрести картофелечистку… Можно, конечно, куда-нибудь побежать, но выйдет быстрее и с меньшей затратой сил, если вы сядете на велосипед или за руль автомобиля. Надо полагать, это изобретения тех, кому было лень ходить. Ну и так далее.

Филологи говорят, что даже развитие языка подвержено этому пороку, человеческой лени. Ну лень произносить длинные слова, легче и проще обратиться к соседу Павлу Павловичу «Пал Палыч», вместо «чтобы» говорить «чтоб», а вместо «пять амперов» — «пять ампер». Всё хочется сделать побыстрее, отделаться от задачи. А уж если она ещё и скучная, лучше вообще за неё не браться: авось обойдётся .

Знаете ли вы, что слово «авось» не переводится ни на один язык мира? Как и его ближайшие родственники: «небось» и «как-нибудь». Чисто русское понятие, выражающее надежду, что дело можно сделать кое-как — вдруг «и так сойдёт»? Уж больно лень всё тщательно прорабатывать. Таких «кое-какеров» у нас, увы, достаточно.

Из сказанного отнюдь не следует, что лень у нас оправдывают. Правда, ругают её как-то вяло, неохотно. Наверное, тоже лень… Вот несколько пословиц на эту тему из словаря Даля:

«Лень, лёжа на печи, замёрзла»; «Пришёл сон из семи сёл, пришла лень из семи деревень»; «Лень, отвори дверь, сгоришь! Хоть сгорю, да не отворю!»; «Хорошо ленивого по смерть посылать».

Но уж обзываний ленивого человека у нас пруд пруди. Об этом прекрасно написал известный филолог В.М. Мокиенко. Вот его список обозначений бездельника: лодырь, лоботряс, праздношатающийся, шалопай, оболтус, балбес, шалопут, сачок, фланёр, филон, шалбер, лентяй, ленивец, лежебока, обломов, байбак, тунеядец. К этому профессор Мокиенко добавляет два примерно таких же по объёму списка диалектных крестьянских обзываний и говорит, что это далеко не всё.