Фридрих Ницше: Сумерки богов

Этот пример, как и другие клинические иллюстрации, взят не из моей практики, а из материалов студентов. Все детали изменены, чтобы исключить какое-либо узнавание.

Tibetan Yoga and Secret Doctrines, W. Y. Evans-Wentz, ed. (Oxford University Press, 1935, p. 77). Quoted by Spiegelberg F The Religion of No-Religion (James Ladd Delkin, 1948, p. 52).

Юнг в своих ранних работах ясно и убедительно показал необходимость такой ревизии фрейдовской концепции инцеста.

См. обсуждение противоположности авторитарной и гуманистической совести в книге: Man for Himself, p. 141 ff.

Isaac Meir de Ger, quoted in Time and Eternity, N. N. Glatzer, ed. (Schochen Books, 1946, p. 111).

Религиозный опыт, который я имею в виду, характерен для индийского религиозного опыта, христианского и еврейского мистицизма, пантеизма Спинозы. Я хотел бы заметить, что в полном противоречии с распространенным мнением, будто мистицизм является иррациональным типом религиозного опыта, он представляет — подобно индуизму, буддизму и спинозизму — высшее развитие рациональности в религиозном мышлении. Как формулирует Альберт Швейцер {195} : «Свободное от предпосылок рациональное мышление завершается мистицизмом» (Schweitzer A. Philosophy of Civilization. Macmillan & Co., 1949, p. 79).

См. главу о рыночной ориентации в книге: «Мал for Himself».

Ригведа. Избранные гимны. М., 1972, с. 263.

Эти простые ритуалы не обязательно рациональны. Например, в ритуалах, связанных со смертью, могут иметь место в большей или меньшей степени подавленные иррациональные элементы, мотивирующие ритуал; например, сверхкомпенсация за подавленную враждебность по отношению к умершему, реакция на сильный страх смерти и магические попытки защитить себя от этой опасности.

Справедливость данного утверждения прекрасно продемонстрирована Джозефом Кэмпбеллом {196} в его книге: Campbell J. The Него with и Thousand Faces (Bollingen Foundation, Inc., 1949).

Pfeiffer Fr. Meister Eckhart (1857).

Воспользуемся случаем, чтобы отметить относительность рассуждений, проводимых в этом эссе: самоубийство может быть связано с куда более уважительными причинами. Примером могут служить политические самоубийства, которые совершались «из протеста» во время китайской революции.

Мне доводилось слышать об одном сопернике Перегрина, послевоенном писателе, который, завершив свою первую книгу, покончил с собой, желая привлечь внимание. Внимание он привлек, но книга оказалась слабой.

Но не в собственном смысле слова. Речь идет не об определении, а о перечислении тех чувств, что приводят к абсурду. Завершив перечисление, мы тем самым еще не исчерпали абсурда.

А именно в связи с законом исключенного третьего, и в частности против Аристотеля.

Можно подумать, что я пренебрегаю здесь самой существенной проблемой, то есть проблемой веры. Но в мои цели не входит исследование философии Кьеркегора, Шестова или Гуссерля (это потребовало бы другой работы и другого подхода). Я беру лишь Одну тему, чтобы исследовать вопрос о выводимых из нее следствиях, соответствующих ранее установленным правилам. Все дело в упорстве.

Я не говорю: «исключает бога», так как это было бы уже утверждением.

Уточним еще раз: под вопросом здесь не утверждение о существовании бога, а логика, которая к нему ведет.

Даже самая строгая эпистемология предполагает метафизику. Метафизичность значительной части современных мыслителей в том, что они стремятся к «чистой» эпистемологии.

А. В ту пору разуму нужно было либо приспособиться, либо погибнуть. Он приспособился. Начиная с Плотина, разум из логики превращается в эстетику. Метафора заменяет силлогизм.

Б. Впрочем, это не единственный вклад Плотина в феноменологию. Феноменологическая установка целиком содержится уже в столь дорогой александрийскому мыслителю идее: у него есть не только идея человека, но и идея Сократа.

Это простое сравнение, а не апология самоуничижения. Абсурдный человек является противоположностью человека смиренного.

Количество иногда создает качество. Если принять на веру последние открытия науки, вся материя слагается из центров энергии. Большее или меньшее их количество приводит к специфическим отличиям. Миллиард ионов и один ион различны не только количественно, но и качественно. Отсюда легко провести аналогию с человеческим опытом.