Дэвид Сэджвик: Раненый целитель: Контрперенос в практике юнгианского анализа

С другой стороны, как отмечено выше, Юнг предоставляет увлеченному читателю самому заполнять пробелы. Идеи и предположения Юнга, хотя и несколько сложны для восприятия, могут в то же время служить отличными указательными знаками. Можно неоднократно возвращаться к «Психологии переноса», постигая ценность алхимических символов и теорий Юнга. Даже не используя специально термин «контрперенос» [4] В индексе собрания сочинений Юнга нет ссылок на слово «Контрперенос», вместо этого читателю рекомендуют обратиться к рубрике «Перенос», где слово «контрперенос» упоминается только 8 раз. Ту же ситуацию мы обнаружим в книге К. Г. Юнг: письма или в индексе его автобиографии. В его определяющей работе по взаимодействию аналитика и пациента, «Психологии переноса» слово «контрперенос» встречается только три раза , он говорит о значимости фактора психики аналитика. Он обсуждает психическую «заразность» симптомов, раненое целительство и «буквальное принятие аналитиком» страданий пациента на себя. Он говорит о взаимном влиянии и трансформации аналитика и пациента. Психические содержания появляются и исчезают, меркуриански вспыхивая то у одного, то у другого участника процесса.

Воплощая меркурианский дух, постоянно меняя свои взгляды. Юнг в разное время по-разному оценивал перенос (и соответственно, контрперенос). Это также могло стать одной из причин того, почему его последователи не сразу оценили точность его гипотез об аналитическом взаимодействии. Не удивительно, что его первоначальный, 1907 г. — «альфа и омега» — взгляд на перенос был тесно связан с его ранними отношениями с Фрейдом (Юнг, 1946, р. 172). После разрыва с Фрейдом Юнг постепенно развил свои инновационные идеи о важности той части формулы терапии, которая относится к аналитику (т.е. о важности контрпереноса). В то же время в Тэвистокских лекциях он подчеркивает явно скептический, почти реакционный взгляд: «Есть перенос или нет, — это никак не связано с лечением... Сны дают все, что необходимо» (Юнг, 1935а, p. 136) [5] Очевидная неохота, с которой Юнг использовал слово «контрперенос», возможно, сходна с его критикой переноса в Тэвистокских лекциях: в обоих случаях это может быть реакцией на терминологию Фрейда и излишнее акцентирование им, по мнению Юнга, сексуальности .

Его амбивалентность по данному вопросу проявляется и в его официальной работе 1946 г. [6] В том же первом параграфе своего предисловия к «Психологии переноса» Юнг утверждает, что «он проявляется почти во всех случаях, требующих длительного лечения» —вслед за чем добавляет: «важность его относительна» (Jung, 1946, р. 164) .

Однако, его окончательная письменная формулировка такова, что перенос (опять же, означающий для Юнга mixtum compositum [7] Mixtum compositum (лат.) — смешанное соединение — Прим. Ред. аналитика и пациента) является «центральным вопросом или, по крайней мере, решающим опытом для любого сколько-либо полного анализа». (Jung, 1958, p. viij).

Все эти моменты являются необходимыми для книги, посвященной значению контрпереноса. Однако, опять же, именно личный интерес автора к данному вопросу привел к рождению этой книги. Юнг сказал, что мы должны признать, что все психологии, включая его собственную, несут характер «субъективных признаний» в личных верованиях (Jung, 1929b, p. 336). Данное исследование воплощает эту идею почти буквально. Вслед за обзором и обсуждением юнгианских взглядов на контрперенос (начиная с самого Юнга), в книге показано, как внутренние процессы автора сочетались (а иногда расходились) с процессами пациентов. Примеры развернутого описания случаев самим Юнгом (см. прим. 3) показывают процессы постепенного развития, со временем происходившие в его пациентах, которые послужили опорой для его исследований. В этой книге, в дополнение к фантазиям, конфликтам и снам пациентов, автор откроется и сам. Только таким способом можно более полно осветить то, что Юнг (1946, р. 171) назвал «химической комбинацией» пациента и аналитика.

Подобные «субъективные признания» не даются легко. Иногда это может выглядеть как в старой шутке: «Психотерапия — это когда собираются вместе два человека, которым нужна помощь». Как писали ранние юнгианские авторы, испытывая сомнения при описании своего собственного переноса: «Мало кто желает выставлять себя на публичное обозрение» (Frantz. 1971. р. 148) или «считается неприличным слишком много говорить о себе» (Blomeyer, 1974, р. 97). В то же время именно таких самораскрытий требуют современные авторы (см.р.3—4) и именно это, похоже, поощрял Юнг, когда настаивал на том, что: