Валерий Горбань - Первый раненый

Валерий Горбань

Первый раненый

Змей

Как я в детстве любил бенгальские огни! Веселые трескучие искры -это Новый Год. Это - запах мандаринов и шоколадных конфет, щекочущие в носу пузыри от газировки, залитой в мальчишеские животы от пупка по самые гланды. Это - зелено-румяные яблоки, которые закупались, как обычно на Севере, целыми ящиками и торжественно доставлялись домой на санках под веселое напутствие отца:"Любишь питаться - люби яблоки возить!". А может быть, это от тогдашних добрых фильмов-сказок пошло. "Варвара-краса длинная коса", "Морозко", "Огонь, вода и медные трубы"... Взлетает на экране сноп золотых огней, а ты с замиранием сердца ждешь, кто же появится из этого волшебного фонтана: девица-красавица, старичок-боровичок или чудище какое премерзкое...

Подствольник в ночи рвется, как большая взбесившаяся бенгальская свеча. Сгорающий черный порох разлетается в разные стороны огненными брызгами, а между порошинками, обгоняя их, зло несутся во все стороны черные стальные и бывшие белыми дюралевые осколки.

На углу кирпичного сарая, у позиции АГСа, ударил такой фейерверк. И из самого центра его не сказочный герой, а знакомый черный силуэт вылетает. К нему еще две тени метнулись, за плечи схватили, за стенку задернули. Осветительная ракета вверх пошла. Неверный фосфорический свет, качаясь, на несколько мгновений удручающую картинку проявил. Прижавшись к стене, Пушной стоит, левую ладонь к виску прижал. Между пальцами по щеке кровь струится.

Командир, меня ранило!

И пришла легкость странная. Вот оно, Змей! Вот - то, что тебя сегодня весь день точило неясной тоской лесного зверя, предчувствующего непогоду. Вот что снова подняло с кровати через час после того, как уже в третий раз проверил посты по периметру комендатуры, вызвав недоуменно-тревожные взгляды братьев-омоновцев. Все ясно теперь. Все понятно. Но почему же тогда взбесившаяся кровь в сердце ударила, через сжавшееся в судороге горло прокатилась и тошнотной обессиливающей волной в собственную голову плесканула. Поплыла в сторону проклятая беспросветная ночь... Ах Пушной-Пушной! Не дай Бог! Что я твоей Татьяне скажу, когда она придет своего мужа встречать: пятилетняя дочка у подола и двойнята на руках... А ну-ка - все! Волю включить. Сопли подобрать. А то вон и бойцы запсиховали, голоса дерганые, суетятся, на месте топчутся, как будто не знают, что с раненым делать. Ну - ранен. Ну - в висок. Раз стоит, значит живой пока. Кутузову турецкая пуля вообще через висок глаз вынесла. А он потом и турок драл, как сидоровых коз, и судьбу Наполеона своим единственным глазом без всякой подзорной трубы разглядеть сумел.

Первое дело - бойцам командира вернуть, а в уцелевшие мозги - ясность сознания. Чтобы понял человек, что он жив, и отдавать косой его никто не собирается.

Почему без шлема?! Ты что, специально башку подставляешь?!

Другое дело! Вытянулся Пушной, и руку на виске уже не как страдалец держит, а будто честь отдает. Как солдат-новобранец: без головного убора и руку перепутал.

Я в шлеме был! Слетел! Там, за сараем...

А какого... тебя туда понесло?

Посты проверял, я ответственный от взвода.

Ясно. Идти нормально можешь?

Могу.

Волчок, Дед, сопроводить в расположение. Коля-один...(черт их -близнецов в темноте разберет)... - мухой к соседям за доктором, Коля-два найди шлем. Да аккуратно, в полный рост не гуляй, слушай воздух, а то и тебя угостят.

Пушной на кровати сидит. Док соседский ему голову осторожно бинтует. Свет в кубрике тусклый, так бойцы фонариками подсвечивали, пока он ранку разглядывал и обрабатывал. Небольшая ранка, но кровь обильно идет, сосудик, наверное, какой-то перебило.

Ну что там у него?

Осколочек сидит, миллиметра три-четыре. Но, вроде - не глубоко, не проникающее. Признаков поражения головного мозга нет. Зрачки нормально реагируют. Я ранку сверху обработал. Осколок трогать не стал. Его удалять надо в госпитале. Если все-таки кость пробита, начнет в вакуум воздух засасывать, а у вас тут пылища.

В какой вакуум... Тьфу, ты блин! Шутки у вас, медиков!... Что с ним до утра-то делать?

Ничего. Присматривать. Если тошнить начнет, температура резко подскочит - немедленно поднимай меня и готовь эвакуацию.

Может, промедольчику ему, для настроения, чтобы от переживаний до утра башню не сорвало?

Не выдержал Пушной. До этого молча сидел, даже башкой не крутил, будто все происходящее, включая докторские шуточки, не его касалось.