Denis - Канарец, или Книга о завоевании Канарских островов и обращении их жителей в христианскую веру Жаном де Бетанкуром, дворянином из Ко, составленная монахом Пьером Бонтье и священником Жаном Ле Веррье

Государственная власть также слабеет. XIV век – время хронической политической нестабильности на средневековом Западе. Ускоряется процесс диссипации Священной Римской империи. Французская монархия испытывает серию потрясений – от попытки Генеральных Штатов в 1358 г. установить над нею свой контроль (Великий мартовский ордонанс) до феодальной анархии при Карле VI. Постоянные государственные перевороты сотрясают итальянские города-государства.

Этот системный кризис объясняет, почему XIV век оказывается одним из самых «бунташных» в европейской истории [16] См.: Fourquin G. Les soulèvements populaires au Moyen-Age. Paris, 1972; Mollat M., Wolff Ph. Ongles bleus, Jacques et Ciompi. Les revolutions populaires en Europe aux XlVe et XVe siècles. Paris, 1970. . Локальные протестные движения, характерные для предшествующих столетий, уступают место массовым крестьянским и городским выступлениям – от Фландрского восстания 1323 – 1328 гг. до Жакерии 1356 – 1358 гг. и восстания Уота Тайлера 1381 г., от движения Кола ди Риенцо в Риме в 1354 г. до «мятежного шестилетия» 1378 – 1383 гг., когда волнения охватывают 12 городов Франции, а также Гент, Данциг, Брауншвейг, Любек и, конечно, Флоренцию. И наконец, это столетие переживает мощный взрыв преступности, особенно в период Столетней войны, – серьезная проблема для общества, издавна привыкшего к насилию.

Итак, XIV век породил достаточно мотивов для бегства средневекового человека из своего – европейского – пространства, становившегося для него все более некомфортным. Но особо некомфортным оно оказалось для мелкого и среднего дворянства. Процесс ухудшения имущественного статуса рыцарского класса активно шел еще в последней четверти XIII в., когда взлет цен и прогрессировавшая инфляция значительно снизили реальную стоимость феодальной ренты, как правило выплачивавшейся крестьянами в фиксированных размерах, освященных обычаем. Вот почему мы обнаруживаем уже в тот период постоянные попытки сеньоров незаконно увеличивать объем крестьянских платежей и повинностей, часто путем фальсификации документов, а порой и с помощью прямого насилия. Кризис XIV в. нанес по рыцарству еще более сильный удар. Резкое сокращение численности класса сельских производителей ограничило для сеньоров возможности экономического давления на крестьянство: стоимость крестьянского труда возросла, и это еще более снизило их доходы. Одним из самых очевидных выходов из такой ситуации для рыцарства была война. Для английских баронов французского происхождения воспоминание об утраченных во Франции богатых фьефах стало не последним мотивом для участия в Столетней войне – как для английских, так и для французских сеньоров она во многом явилась попыткой решить проблемы, с которыми столкнулся феодальный класс в целом. Однако как раз эта война и оказалась тем историческим рубежом, за которым последовал окончательный упадок европейского рыцарства. Появление в первой половине XIV в. на полях сражений длинного уэльского лука, пробивавшего рыцарские доспехи [17] См.: Cantor N. Op. cit. P. 467; Verbruggen J.F. The Art of Warfare in Western Europe during the Middle Ages: From the Eighth Century to 1340. 2 nd ed. Woodbridge, 1997. P. 171 – 172. , лишило тяжелую рыцарскую конницу ее прежней роли ударной силы европейских армий, и она была вынуждена уступить эту роль пехоте и легкой кавалерии [18] См.: The New Cambridge Medieval History. P. 350; McKisack M. The Fourteenth Century: 1307 – 1399. Oxford, 1959. P. 39; Verbruggen J.F. Op. cit. P. 111. . Битвы при Куртре (1302 г.), Бэннокберне (1314 г.), Моргартене (1315 г.), Креси (1346 г.) и, наконец, Пуатье (1356 г.) продемонстрировали, что рыцари утрачивают ту самую военную функцию, которая составляла социальный смысл их существования, – функцию защитников христианского мира, проливающих кровь ради торжества истинной веры [19] См.: Atzbach R. Ritter. Die militia Christiana als Lebensform im Mittelalter // Ritter, Burgen und Dörfer: Mittelalterliches Leben in Stadt und Land. Tüchersfeld, 1997. S. 48 – 51; Hechberger W. Adel, Ministerialität und Rittertum im Mittelalter. Oldenbourg; München, 2004. К концу Столетней войны основным сегментом западноевропейских армий становятся уже наемные отряды [20] См.: Cantor N. Op. cit. P. 515; Contamine Ph. War in the Middle Ages. Oxford, 1984. P. 150 – 165; McKisack M. Op. cit. P. 234. .

Это ощущение невостребованности рыцарства в новых условиях оказывается тем более острым, что вместе с потерей своей социальной роли этот слой теряет и свою политическую роль в обществе. Будучи прежде силой, без которой государство и монархи не могли обойтись, теперь он утрачивает рычаги давления на власть, которая уже не так зависит от его услуг, как прежде. Вот почему для европейского рыцарства XIV век явился подлинной трагедией. Именно рыцарство, как никакую другую социальную группу, это столетие бедствий поставило перед историческим выбором – уйти или измениться, приспособившись к новым условиям.