Denis - Канарец, или Книга о завоевании Канарских островов и обращении их жителей в христианскую веру Жаном де Бетанкуром, дворянином из Ко, составленная монахом Пьером Бонтье и священником Жаном Ле Веррье

Объяснение того, почему Запад в начале XV в. открыл эру заморской экспансии, следует искать в предшествующем столетии. По сути дела, главной причиной этого выбора стал тяжелейший кризис, поразивший европейские страны в XIV в. [2] О кризисе XIV в. б целом см.: Before the Black Death: Studies in the 'Crisis' of the Early Fourteenth Century//Ed. B.M.S. Campbell. Manchester, 1991; Iradiel Murugarren P. La crisis medieval // Historia de Espafla. T. 4: De la crisis medieval al Renacimiento / Ed. A. Dominguez Ortiz. Barcelona, 1988. P. 9 – 296; The New Cambridge Medieval History. Vol. 6: с 1300 – с. 1415 / Ed. M. Jones. Cambridge, 2000; Waley D. Later Medieval Europe: 1250-1520. London, 2001. Он был вызван и усугублен, с одной стороны, природными и биологическими факторами – начало Малого Ледникового периода [3] О Малом Ледниковом периоде и его последствиях см.: Fagan В.М. The Little Ice Age: How Climate Made History, 1300-1850. New York, 2001; Grove J.M. The Little Ice Age. London, 2003. , эпидемии (прежде всего занесенная с Востока Черная смерть 1348 г.) [4] О происхождении этой пандемии см.: Cohn S.K. The Black Death Transformed: Disease and Culture in Early Renaissance Europe. Oxford, 2003. R 81, 336; Idem. The Black Death: End of a Paradigm // The American Historical Review. Vol. 107. 2002. P. 703 – 738; Dols M.W. The Second Plague Pandemic and Its Recurrences in the Middle East: 1347 – 1894 // Journal of the Economic Social History of the Orient. Vol. 22. 1979. No. 2. P. 170-171; Kelly J. The Great Mortality. New York, 2005. P. 295. О ее последствиях см.: Bulst N. Der schwarze Tod. Demographische, wirtschafts– und kulturgeschichtliche Aspekte der Pestkatastrophe von 1347 – 1352. Bilanz der neueren Forschung // Saeculum. Bd 30. 1979. S. 45-67; Herlihy D. The Black Death and the Transformation of the West. Cambridge; London, 1997. , а с другой – фундаментальной экономической уязвимостью средневекового мира, необычайно чувствительного к любому внешнему потрясению, которая была порождена в первую очередь ригидностью феодальной системы, низким уровнем технического развития и низкой производительностью (урожайность от сам-2 до сам-7), слабостью государства как экономического агента. Длительный демографический рост, начавшийся около 1050 г., и связанный с ним рост экономики привели в итоге к истощению ресурсов (прежде всего почв) [5] См.: Bennett J. M., Hollister С.W. Medieval Europe: A Short History. New York, 2006. P. 326. , резкому превышению спроса над предложением, бешеному скачку цен и инфляции, особенно с 1285 г., и как следствие обострению социальных антагонизмов. На рубеже XIII и XIV вв. Европа вступает в период экономической стагнации, а затем (после Великого голода 1315 – 1317 гг. [6] О Великом голоде, унесшем от 10 до 25% европейского населения, см.: Jordan W.C. The Great Famine: Northern Europe in the Early Fourteenth Century. Princeton, 1996; Kershaw I. The Great Famine // Past and Present. Vol. 59. 1973. P. 3-50. ) – в период глубокого экономического спада.

История Европы XIV в. представляет собой серию периодических катастроф, спровоцированных природными бедствиями, от которых средневековая экономика оправляется медленно и мучительно [7] Aberth J. From the Brink of the Apocalypse: Confronting Famine, Plague, War and Death in the Later Middle Ages. New York, 2000. . После Великого голода 1315 – 1317 гг. Северной Европе удается восстановить прежний уровень производства зерна только к середине 1320-х гг. Но ненадолго. «Благополучные» годы, для которых характерна только нехватка хлеба, с роковым постоянством сменяются неурожайными, вызывающими массовый голод. Неурожаи поражают Францию в 1304 – 1305, 1310, 1315 – 1317, 1330 – 1334, 1349 – 1351, 1358 – 1360, 1371, 1374 – 1375, 1390 гг., а Англию – в 1315 – 1317, 1321, 1351, 1369 и 1390 гг. Голод чередуется со вспышками эпидемий, самая страшная из которых – чума 1348 г. – уносит, по разным оценкам, от 30 до 60% населения Европы [8] См.: Barry S., Gualde N. La plus grande épidémie de l'histoire // L'Histoire. № 310. June 2006. P. 45-46; Cantor N. The Civilization of the Middle Ages. New York, 1994. P. 482; The New Cambridge Medieval History. P. 136 – 138. Эпидемии повторялись, хотя и не в таких масштабах, в 1360-1362, 1366-1369, 1374-1375 и 1400 гг. .

Результатом голода и эпидемий стал резкий демографический спад, особенно в период 1348 – 1420 гг. [9] См.: Herlihy D. Op. cit. P. 17; The New Cambridge Medieval History. P. 9. По приблизительным подсчетам исследователей, население Германии за это время сократилось на 40%, Прованса – на 50%, Англии – на 70% [10] Ibid. . Если в 1300 г. население Европы составляло около 73 млн человек, то к 1400 г. оно снизилось до 43 млн. Почти в два раза уменьшилась средняя продолжительность жизни. Это хорошо видно на примере Англии, где в 1276 г. она достигала 35 лет, в 1301 – 1325 гг. – 30, а в 1348 – 1375 гг. едва превышала 17 лет.

Голод затронул в первую очередь наиболее уязвимую в физическом и экономическом плане социальную категорию – крестьянство, составлявшее приблизительно 95% населения тогдашней Европы. Эпидемии же в особой степени ударили по городам, где скученность жителей и антисанитария создавали благоприятные условия для их быстрого распространения. Итогом стало значительное уменьшение трудовых ресурсов, сокращение производства, запустение посевных площадей, прежде всего на не самых плодородных землях, освоенных в ходе интенсивной внутренней колонизации предшествующего периода.