Николай Ильин - Истина и душа. Философско-психологическое учение П.Е. Астафьева в связи с его национально-государственными воззрениями

Петр Евгеньевич Астафьев родился 7 (19) декабря 1846 г. в деревне Евгеньевке (Воронежской губернии, Острогожского уезда) в богатой дворянской семье. Его отец происходил из старинного дворянского рода Астафьевых (Остафьевых) и был видным деятелем реформ 1860-х годов; предками со стороны матери были вологодские дворяне Губаревы [15а]. Получив превосходное домашнее образование под руководством немца-гувернера, Петр Астафьев поступил (в 1863 г.) сразу в седьмой класс губернской гимназии, фактически только для того, чтобы сдать экстерном экзамены за весь гимназический курс.

В 1864 г. Астафьев поступил на юридический факультет Московского университета, где слушал лекции таких выдающихся мыслителей, как Борис Николаевич Чичерин (1828–1904) и Памфил Данилович Юркевич (1827– 1874). Здесь уместно уточнить один момент. Нередко отмечается, что Юркевич «оказал сильное влияние на молодого слушателя» (эти слова восходят к некрологу в «Московских Ведомостях», подписанному инициалами Д. Я.). На мой взгляд, однако, речь может идти лишь о влиянии в смысле пробуждения интереса к философии. При этом конкретные философские убеждения Юркевича и Астафьева по существу противоположны , в чем мы еще убедимся ниже.

Так или иначе, интерес к философии несомненно пробудился. Окончив университет в 1868 г., Астафьев два года пробыл кандидатом на судебные должности, но в 1870 г. был зачислен в стипендиаты Демидовского юридического лицея для подготовки к получению профессорского звания. Напомню, что лицей находился в Ярославле; его преемником стал современный Ярославский государственный университет им. П. Г. Демидова. В лицее Астафьев прочитал в 1872 г. вступительную лекцию по философии права, которую превратил, по собственным словам, в философскую исповедь «в своих коренных убеждениях» [16: 3]. На основе этой лекции он написал и издал в 1873 г. свой первый философский труд, который был только что процитирован.

Но затем происходит нечто не вполне понятное. Получив возможность преподавать философию права в звании приват-доцента, Астафьев через три года покидает лицей и в 1876–1878 гг. отдается публицистике на страницах выходившей в Москве «Русской газеты»; этот поворот в его деятельности связан, по-видимому, с Сербским восстанием и Русско-турецкой войной. Покинув газету по завершении этих событий, Астафьев не возвращается к философии, а занимает должность мирового посредника в Подольской губернии, с центром в г. Каменец-Подольский (с 1914 г. – Винница). Серьезно отдавшись новой деятельности, он пишет ряд работ, связанных с жизнью Юго-западного края; в частности, его «Очерки экономической жизни Подольской губернии» печатались в «Киевлянине» – газете, основанной Виталием Яковлевичем Шульгиным (1822–1878), отцом будущего известного политика и публициста Василия Шульгина.

Не исключено, что именно публикации в «Киевлянине» привлекли к П. Е. Астафьеву внимание Михаила Никифоровича Каткова (1817–1887), уже давно занявшего видное место на правом фланге русской общественной жизни, а с 1875 г. исполнявшего должность директора Лицея в память цесаревича Николая; Лицей играл роль своего рода «подготовительного отделения» Московского университета. Именно на должность заведующего университетским отделением Лицея Катков и пригласил Астафьева в 1881 г.; при этом в обязанности Астафьева входило преподавание гносеологии, психологии, этики и логики. С 1885 г. по 1890 г. он совмещал академические занятия с работой в Московском цензурном комитете.

Новый период в жизни Астафьева был связан и с его женитьбой на Матрене Ивановне Якубовской, религиозной и образованной женщине. Душевные качества человека яснее всего раскрываются в семейной жизни, и здесь Астафьев был поистине примерным семьянином . «Я люблю больше всего Бога, жену и философию» [14: 925] – эти слова, которые часто повторял Астафьев, были от начала и до конца правдивы. К ним нельзя не добавить, что, не имея собственных детей, Астафьев не только усыновил детей жены от ее первого брака, но и относился к ним, как к родным; об этом с глубокой благодарностью вспоминает его пасынок Василий.

Но в определенном смысле семья Астафьева была еще шире – в нее входили его «дорогие молодые друзья», лицейская молодежь университета. Сам Астафьев сформулировал основную идею своих отношений с учениками так: «Я имею возможность воспитывать свою молодежь в единой духовной атмосфере, крепко единящей их на всю жизнь общими стремлениями, симпатиями и вкусами, и создавать понемногу те традиции, тот esprit de corps [16а], который теперь, к сожалению, сохраняется и воспитывает людей чуть ли не в одной военной службе!» [14: 925–926].