(Феномен – это явление, и как явление есть чистая абстракция непостижимой, непознаваемой вещи в себе. Суть же ноумена в том, что он не сразу появляется в сознании наблюдателя (Я), и не непосредственно, но лишь косвенно, опосредованно. Но ноумен есть, конечно, в феномене. Некоторые феномены, то есть, эмпирические явления, ощутимые в пространстве и во временном многообразии, даются нашему субъективному сознанию, как «вещи в себе». Но, для нашего «Я», внутреннего созерцателя обыденного сознания, феномены вполне достаточны.)
В нашем категориальном анализе персоналии также являются «предметами». То есть, кантовскими феноменами, как например двуликий Янус ельциновского «святого семейства» – « Абрамович-Березовский». Или «вечный Жид» Ходорковский. Как такое происходит сплошь и рядом со знаменитостями, прекрасно изобразил еще Хорхе Луис Борхес в рассказе «Борхес и я». Реальных людей – Абрамовича, Березовского и Ходорковского мы не знаем, никогда с ними не встречались. Анализируем то, как они появились в общественном сознании постсоветской России и функционируют в основных качествах, да настоящего времени. Поэтому сразу подчеркиваем, что всякое совпадение в нашей книге с реальными людьми, которые находятся сами-для-себя ( Ding an sich, по Канту) , по ту сторону общественного сознания, вещь случайная. И за такое совпадение, мы ни моральной, ни юридической, ни фактической ответственности не несем. Мы вынуждены изучать (анализировать) предметы-персоналии, ибо они даются нам как категории общественного сознания, без которых невозможна его аналитика . Реальные люди могут предъявлять претензии или к своей карме , благодаря которой они вошли в статус категории. Или к СМИ.
Цель нашей работы – выявить структуру и институты современного общественного сознания и затем «построить» (синтезировать) некую моделькак проекти перспективудля нашей реальной действительности и ее перспективному развитию.
Средства есть социально-юридические методы (путь), которые мы использовали для достижения поставленной цели: беседа, интервью, эксперимент (в том числе естественный), анкетирование, экспертиза различных документов и материалов СМИ и др.
Задача настоящего исследования скорее философское. Или, как говорил выдающийся советский философ и психотерапевт, профессор Владимир Евгеньевич Рожнов, психоортопедическая.
И, наконец, мы считаем своим долгом назвать нашу шкалу ценностей , с которой мы сверяли свои оценки. В этическом плане мы тяготеем к взглядам Адждивики (санскрит.) (См.: A.L. Basham. History and doctrines of the Ajivikas. London, 1951).
Марина Цветаева, несомненно, была последовательницей кодекса Адживики:
1
Чту нужно кусту от меня?
Не речи ж! Не доли собачьей
Моей человечьей, кляня
Которую – голову прячу
В него же (седей – день от дня!).
Сей мощи, и плещи, и гущи —
Что нужно кусту – от меня?
Имущему – от неимущей!
А нужно! иначе б не шел
Мне в очи, и в мысли, и в уши.
Не нужно б – тогда бы не цвел
Мне прямо в разверстую душу,
Что только кустом не пуста:
Окном моих всех захолустий!
Что, полная чаша куста,
Находишь на сем – месте пусте?
Чего не видал (на ветвях
Твоих – хоть бы лист одинаков!)
В моих преткновения пнях,
Сплошных препинания знаках?
Чего не слыхал (на ветвях
Молва не рождается в муках!),
В моих преткновения пнях,
Сплошных препинания звуках?
Да вот и сейчас, словарю
Придавши бессмертную силу, —
Да разве я то говорю,
Что знала, пока не раскрыла
Рта, знала еще на черте
Губ, той – за которой осколки…
И снова, во всей полноте,
Знать буду, как только умолкну.
2
А мне от куста – не шуми
Минуточку, мир человечий! —
А мне от куста – тишины:
Той, – между молчаньем и речью.
Той, – можешь – ничем, можешь – всем
Назвать: глубока, неизбывна.
Невнятности! наших поэм
Посмертных – невнятицы дивной.
Невнятицы старых садов,
Невнятицы музыки новой,
Невнятицы первых слогов,
Невнятицы Фауста Второго.
Той – до всего, после всего.
Гул множеств, идущих на форум.
Ну – шума ушного того,
Все соединилось в котором.
Читать дальше