Кэрол Доннер: Тайны анатомии

– Для тех, кто хочет сам себя напугать, лучше местечка не найти, – сказал Макс, пожалуй, слишком уж громко. Он пошарил рукой в воздухе в поисках электрического шнура, с которого свисала лампочка с выключателем.

– Ты сам говорил, что никаких привидений не бывает, – ехидно напомнила Молли, но больше для храбрости. Правда, в привидения она не особенно верила, но ей ужасно хотелось, чтобы какие-нибудь волшебные силы все-таки существовали… Например, она сидит над контрольной по математике, а невидимая рука все за нее пишет…

Она покосилась на смутные тени, заполнявшие чердак. Макс наконец поймал шнур и нажал выключатель: лампочка загорелась и по стенам заплясали причудливые тени. Кружок света скользнул по сундуку, которого близнецы никогда прежде не замечали.

– А, вот где живет твой домовой! – воскликнул Макс. – Так-так, поглядим… А ну, свечей сюда подать!

– Может, просто подтащим его к лампочке? – предложила Молли более прозаично.

Сундук оказался тяжелым, и им пришлось попыхтеть, прежде чем они извлекли его из угла. Бакстер прыгнул на крышку и чихнул. Сундук был деревянный, лакированный, с высокой выгнутой крышкой, обитый по углам медью, с медными петлями и ременными ручками по бокам. С такими сундуками люди когда-то отправлялись в дальние морские плавания.

Тяжелый медный замок расскочился, едва Молли к нему притронулась.

– Нечестно! – пожаловалась она. – Все так легко и никаких опасностей!

– Не вешай носа! Мы еще подцепим бубонную чуму, надышавшись этой пылищей. Вот тебе и опасность! – Макс откинул крышку, Бакстер шлепнулся с нее на пол, подняв облако пыли, и они все втроем дружно зачихали.

– Книги… – протянула Молли, обманутая в лучших ожиданиях.

– Ура! – Макс радостно, хотя и не без труда, извлек из сундука внушительный том в переплете из потертой кожи и мраморной бумаги. Он осторожно положил книгу на пол и открыл ее. Кожа заскрипела. – Анатомический атлас!

– Это сразу по картинкам видно, – уныло сказала Молли. – Вот смотри: человек без кожи. Как у нас в учебнике, в главе о мышцах. Только тут подробнее.

– А вот скелет! – тыкал пальцем Макс. – И пищеварительный тракт. И артерии, и вены: два круга кровообращения, и сердце, и легкие, и мозг, – перечислял он, гордясь, что называет все, не глядя на подписи.

– Хвастунишка! А вот это глаз, а вот это ухо. И нервы. И клетки, из которых они состоят. Они тоже совсем друг на друга не похожи. У легких клетки плоские, как оладьи, а нервные клетки – просто пауки какие-то.

– Это потому, что у них разные функции, – ответил Макс, перелистывая страницы.

– Да знаю я. А только мне все равно не верится, что внутри я тоже такая. – Она с сомнением пощупала свой живот. – Здесь должна быть печень, а я ничего не нахожу.

– Так она же мягкая, – ответил Макс. – Зато ты можешь посчитать свой пульс, а уж о мышцах, суставах и костях даже говорить нечего. Вот, погляди! – Он сжал кулаки и напряг бицепсы.

Молли взглянула на него без всякого интереса.

– Ну и что? А сколько там всего, чего я вообще увидеть не могу! Целый мир, только он весь микроскопический.

Она вернулась к сундуку и начала в нем рыться. Книги лежали до самого дна. Но сбоку в уголке она нащупала небольшой футляр. Внутри оказалась лупа в изящной серебряной оправе. Молли поглядела в нее и с удивлением обнаружила, что все вокруг стало маленьким, словно в кукольном домике. А Макс? Просто козявка какая-то. Она перевернула лупу. Фу! Да он великан! На оправе с одной стороны было крохотными буковками вычеканено «увелич.», а на другой – «уменьш.».

– Погляди, Макс, вот это да! – Но Макс не пожелал оторваться от книги и только буркнул в ответ что-то невнятное. Молли вновь принялась рассматривать чердак через странную лупу, поворачивая ее то так, то эдак. Бакстер мурлыкал, терся об их ноги, выбирал удобную минуту, чтобы прогуляться по книге, но все его попытки привлечь внимание к своей обаятельной персоне пропадали втуне. Близнецы даже про дождь забыли. А молнии меж тем сверкали все чаще – гроза разыгралась не на шутку.

– Молли, смотри! – внезапно воскликнул Макс, и Бакстер повернулся к нему с воскресшей надеждой. – Помнишь, у нас было воспаление миндалин? Вот они – миндалины!