Н. Воскресенский - Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Приступая к освещению темы, необходимо уточнить некоторые основные понятия, относящиеся к данному вопросу, которые в дальнейшем изложении имеют принципиальное значение. Необходимо прежде всего твердо установить, что действия светского правительства против недостатков и пороков духовенства и монашества, против ханжества в церковных обрядах, против чрезмерных владельческих притязаний монастырей и епископских кафедр, необоснованных привилегий духовенства и т. п. не являются актами антирелигиозными, антихристианскими. Организация церкви, если взять ее вне мистической стороны, есть явление временное и, как всякая другая общественная организация, обладает известными правами, присвоенными ею в связи с общими условиями государственной и общественной жизни за известный исторический период. И посягательство светской власти в Новое время на привилегии церковных организаций, приобретенные ими еще в Средние века, стремление правительства ограничить их и вообще умерить влияние церкви, избавить государство от опеки [со стороны] духовенства, направить церковные земельные владения на службу обществу, отвоевать и оградить независимость мысли от одностороннего направления и давления религии, вывести человека из мрачной атмосферы подготовки его к будущей загробной жизни и, напротив того, сделать земную жизнь радостной, веселой, законно стремящейся к мирским, земным благам – все это действия закономерные, прогрессивные, и только раскольники и вульгарные антирелигиозники могут квалифицировать их как мероприятия безбожного правительства.

Кроме того, в деятельности главы христианского государства следует различать возможность двоякого его отношения к вопросам церковно-религиозным. Первое – государственный деятель может быть внутренно глубоко и искренно верующим человеком и соответственно с этим своим настроением направлять дела церкви, поскольку они подлежат его воздействию; второе – он может сам лично не иметь внутренней религиозности, быть индифферентным в вопросах веры, но в делах церкви, в управлении ею считать полезным использование религиозной настроенности общества, сложившейся церковной организации, накопленных ею богатств и выработанных с помощью духовенства моральных устоев и вследствие этого интересоваться состоянием веры и церкви в его время, поддерживать своею властью церковные учреждения и направлять их в интересах народа, на общее благо.

Принимая во внимание указанные положения, изучим религиозные воззрения Петра и [то] направление правительственной его деятельности, держаться которого он считал себя обязанным в делах церковных как христианин и глава церкви.

Приступая к изложению вопроса, следует еще установить наличие одной чрезвычайно важной, основной черты в характере Петра, [а] именно его искренности и правдивости и вытекающего из них отвращения ко лжи, лицемерию и ханжеству. Все собственноручные писания Петра, тексты его законов, публицистические его работы, редакторские указания авторам религиозно-моральных сочинений проникнуты требованием правды, разоблачением и преследованием лжи, лицемерия и ханжества. В его собственноручном трактате, посвященном толкованию десяти заповедей Моисея, содержится специальное и непропорционально большое изложение видов, возможностей, а также [свидетельств] широкого распространения гнусного порока – ханжества. В конце этого своего рассуждения царь делает вывод: «И тако не всякий грех может ханжество употреблять при своем [совершении], а ханжество – все».

Укажем несколько примеров из приведенных им в подтверждение этого его жизненного наблюдения. Толкование на шестую, по счету Петра, заповедь – «Не прелюбы сотвори»: «Кто бы мог муж незнаемого человека к жене допустить, а особливо доброго и хорошего, а ханжу, еще и под руку приняв, отведет для благословения и пророчества и, провожая назад, руки выцелует и накланяется, считая за великую себе добродетель (что такого адского сына в свояки себе принял)». Толкование на седьмую заповедь – «Не укради»: «Не токмо (ханжи. – Н. В. ) одною рукою, но духом и обеими все крадут».

Чрезвычайно характерны также примеры Петра для доказательства противоположного утверждения: «…не всякий грех может ханжество употреблять при своем (совершении. – Н. В. )». «Когда б из шумниц [1289]кто пришел на кабак святым образом, – пишет Петр, – и не стал бы пить и шалить с ними, все б от него побежали; когда б охотник молодой до Венуса пришел бы в компанию девиц в ханжеском образе, ни у одной бы дружбы не сыскал». В заключение царь-моралист предупреждает своих подданных: «Наконец, Христос спаситель ничего апостолом своим боятися не велел, а сего весьма велел: “блюдитеся”, рече, от кваса фарисейска, еже есть лицемерие» [1290].