Денис Соловьев - Школа специальной войны оператор боевого дрона

Американские военные также продолжали экспериментировать с радиоуправляемыми «воздушными торпедами». Но команда ВМС, разработавшая беспилотник-мишень на базе N2C-2, сделала фундаментальный шаг вперед. Ответственный офицер, вышедший в отставку в звании контр-адмирала Делмара С. Фарни, ВМС США, пишет: «Вернувшись на завод военно-морских самолетов в апреле 1939 года в качестве офицера, отвечающего за «Проект Фокс», я начал планировать, проектировать и разрабатывать работы. на управляемой ракете, которой можно было бы успешно управлять за пределами видимости». 9 Ключом к этому шагу было телевидение, и Фарни записывает, как контракт с RCA привел к предоставлению небольшого телевизионного передатчика. К 1941 году были проведены успешные летные испытания, и началась разработка того, что они назвали «штурмовым дроном». Он описывает, как в 1942 году биплан-торпедоносец TG-2, переделанный в беспилотник и управляемый оператором, смотрящим на шестидюймовый телевизионный экран на сопровождающем его самолете, провел успешную демонстрацию торпедной атаки на американский эсминец. Поскольку дрон не действовал как сама ракета, это можно рассматривать как первое использование боевого беспилотного летательного аппарата (БПЛА). В более поздних испытаниях они также летели прямо в цель, играя второстепенную роль, по сути, как крылатые ракеты.

Лоуренс Ньюком, активно участвовавший в программе Пентагона по разработке БПЛА, рассказывает, как почти сразу после первоначального успеха с TG-2 завод морской авиации стремился преодолеть ограничения нового беспилотника с телевизором, а именно его неспособность справиться с ночными полетами или плохой погодой. Они сделали это, добавив радиолокационную систему наведения, и разработали два беспилотника, способных использовать обе системы: TDN-1 и TDR-1. Это были довольно простые фанерные монопланы, способные нести около 2000 фунтов бомб, но они доказали ценность концепции БПЛА в войне на Тихом океане. Три авиагруппы специального назначения (STAG) с 99 самолетами управления, 891 беспилотником и более чем 3000 человек личного состава были развернуты в 1943 году, а в 1944 году STAG-1 была развернута недалеко от Гуадалканала и быстро продемонстрировала ценность своих самолетов, направив четыре дрона на остановившееся японское судно. Это привело к дальнейшим успешным атакам на ряд неподвижных целей, часто атакуя сильным зенитным огнем, в то время как, как пишет Ньюкомб, «их базовые корабли [Grumman] Avenger вращались на расстоянии 6–8 миль».

В этом виде атаки беспилотное оружие развертывается как ракета: оно уничтожается в процессе, поскольку оно направлено на цель как своего рода летающая бомба – по образцу более известного немецкого Фау-1, который, однако, использовал гироскоп и компас вместе со счетчиком дальности, чтобы летать автоматически. Но что самое интересное, особенно с учетом длительного послевоенного упора на беспилотник как средство наблюдения, STAG-1 также экспериментировал в действии с использованием беспилотника в качестве бомбардировщика, а не просто бомбы. Ньюкомб описывает, как «вооруженный комбинацией из десяти 500- и 100-фунтовых бомб, один TDR-1 сбросил бомбы на огневые точки, а затем направился домой». Хотя на обратном пути он разбился из-за боевых повреждений, это ключевое событие «доказало эксплуатационную пригодность боевого беспилотного летательного аппарата (БПЛА)». В более поздних атаках использовалась комбинация подходов: дроны сбрасывали свои бомбы на цели, а затем направлялись к японским кораблям, что Ньюком называет «беспилотной прелюдией к атакам японских камикадзе, которые начались неделей позже». Он оценивает последствия атак беспилотников следующим образом:

Из 50 дронов, отправленных STAG-1 в бой, 15 были потеряны по механическим/техническим причинам, три – в результате огня противника и 31 поразил или повредил свои цели. Что еще более важно, ни один STAG-авиатор не был потерян или ранен в этих миссиях во время некоторых из самых кровавых столкновений войны на Тихом океане.

Значение этого кажется двояким: эти самолеты доказали ценность БПЛА и даже концепции БПЛА в той мере, в какой они работали, точное попадание оружия в цель без пилота-человека на борту. Во-вторых, тот факт, что Ньюкомб обращает внимание на отсутствие потерь США, вовлеченных в процесс, указывает на одно из принципиальных преимуществ БПЛА: они могут проводить опасные боевые операции без риска для эксплуатирующих их военнослужащих.