Робин Махержи - Что будет дальше? Искусство превращать истории в сценарии [litres]

Анагогический [4] Анагогический уровень восприятия трактует слова не в их буквальном, а в высшем, символическом значении. – Прим. ред.

Это истинная суть истории. Именно здесь материал повествования проникает в сердце того, что нельзя прямо выразить словами. Это область универсалий, темы, которые мы уже обсуждали во всех подробностях. Это негласная территория сказания, самый закодированный, зашифрованный фрагмент истории. Причем так и должно быть, если в нем действительно есть смысл, иными словами – опыт. Для служителей мистерий – элевсинских и не только – акт расшифровки был процессом инициации, подготовки к получению знания. Достичь этого можно было через причастность. Необходимо помнить, что мы приглашаем зрителей не просто понаблюдать, а поучаствовать, присоединиться к происходящему. Вот почему мы обращаемся к их эмоциям через действие, к их эмпатии – через персонажа, а к их чувствам – через идеи, которые доносит история. Они не объясняются, но все равно незримо присутствуют, и отчасти именно поэтому так важно не говорить, а показывать. Мы должны оставить свободное пространство, чтобы зритель мог принять участие в происходящем и добраться до этого уровня, до плоскости смысла.

Обладающие орлиным взглядом, вероятно, заметят, что данная смысловая схема – от буквального к анагогическому – представляет собой ту же вертикальную конструкцию, разве что под другим названием и с незначительным отличием. Сила каждого фрагмента зависит от того, насколько автор освоил анагогический уровень. Каждый раз, когда вы испытываете глубокое чувство или настойчивый порыв поведать историю, скорее всего, это универсалии требуют выражения. При этом, когда вы анализируете историю, только от вас зависит, насколько далеко вы зайдете в осмыслении глубинных уровней. Если взлохмаченный автор, шатаясь, бредет по улице в состоянии необъяснимого горячечного бреда, он вполне мог достичь именно этого уровня. Это и есть возвышенное безумие. Это обработка Основы.

История Орфея

Полезно бывает взять любой миф и проанализировать его в соответствии с этими четырьмя шагами. Вот только где заканчивается миф и начинается история? Все истории, независимо от содержания, в той или иной степени мифические. История Пасхи способствовала появлению всемирных религиозных обрядов, включая школьные каникулы и шоколадные яйца, а вот «Долгая Страстная пятница» – отличное исследование на тему Гордыни. Так что возьмите любой сюжет и посмотрите, соответствует ли он этим уровням. Я воспользуюсь мифом об Орфее по той простой причине, что он один из древнейших и наиболее влиятельных в западной литературной традиции. На протяжении столетий писатели неоднократно обращались к этому сюжету. Как мы видим, на него ссылается Шекспир – прямо и косвенно. Поэма «Венера и Адонис», одна из первых его известных работ, пересказывает историю Орфея с некоторыми изменениями. Она даже стала материалом для оперетты Оффенбаха, причем одна из мелодий этой оперетты мгновенно получила название «канкан». Мой анализ опирается на несколько источников, но в основном на пересказ Овидия. Детали отличаются в зависимости от источника, и вы сами можете это проверить. Среди всех вариаций я выбрал одну сюжетную линию – чтобы все было понятно. Поехали.

Орфей – сын музы Каллиопы и короля Фракии Эагра. Стало быть, он наполовину бог, наполовину смертный. Он знаменит игрой на лире Аполлона, струнном музыкальном инструменте, также известном как «лира Орфея», с помощью которого он может приручать животных, облегчать сердечные страдания и даже двигать камни. Он женат на Эвридике – прекрасной, умной, грациозной женщине. И они очень счастливы вместе. К сожалению (ключевое слово в драматургии), в Эвридику неожиданно влюбляется бог охоты Аристей. Когда она отвергает его ухаживания, он превращается в змею, прячется и жалит ее. Она умирает и отправляется в Царство мертвых. Орфей следует за ней, заключив сделку с Аидом: Эвридика сможет вернуться с ним, но при одном условии – если он обернется, она будет вынуждена остаться. Он ведет ее за собой, но оборачивается, и она исчезает. Объятый горем Орфей начинает скитаться, а музыка его становится такой грустной, что никто не в силах ее вынести. В итоге жительницы Фра-кии, обезумев от того, сколько печали он приносит людям (на этот счет разные версии мифа расходятся во мнениях, но итог везде один), набрасываются на него и разрывают на части. Музы собирают по частям его изуродованное тело и возносят на Олимп, где он и пребывает по сей день, бессмертный. Миф можно разбить в соответствии с разными структурными принципами – от 22 шагов до трех или пяти актов. В данном случае нам предстоит работать с классической трехчастной и нашей собственной пятичастной конструкцией.