Андреа Палладио - Четыре книги об архитектуре

В Вероне около больших ворот, называющихся в просторечье делла Бра, месте примечательном, граф Джованни Баттиста делла Toppe предполагал в свое время соорудить следующую постройку, которая имела бы и сады и все то, что необходимо для удобного и приятного местопребывания. Первые комнаты имели бы своды, а над всеми маленькими помещались бы мезонины, обслуживаемые маленькими лестницами. Вторые, то есть верхние комнаты, имели бы плоские потолки. Высота зала достигала бы кровли, а на уровне антресолей он имел бы коридор или балкон и освещался бы из лоджий и из боковых окон.

Также и для кавалера Джованни Баттисты Гарцадоре, вичентинского дворянина, сделал я следующую композицию, в которой имеются две лоджии коринфского ордера, одна – спереди, другая – позади. Лоджии эти имеют антресоли, так же как и нижний зал, который расположен дальше в глубине дома, чтобы летом быть прохладным, и который имеет два ряда окон. Четыре колонны этого зала поддерживают потолок и придают крепость и прочность полу верх-него зала, квадратного, лишенного колонн и имеющего высоту, равную его ширине с прибавлением толщины карниза. Высота сводов в больших комнатах следует третьему правилу для высоты сводов. Своды маленьких комнат имеют шестнадцать футов в высоту. Верхние комнаты перекрыты плоскими потолками. Колонны верхних лоджий – коринфского ордера и на одну пятую меньше нижних. Лоджии имеют фронтоны, которые (как я говорил выше) придают постройке немалое величие, делая ее выше посредине, чем по бокам, и служат для помещения гербов.

По просьбе светлейшего кавалера синьора Леонардо Мочениго я сделал следующую композицию для его участка, расположенного на берегу Бренты. Четыре лоджии, которые наподобие рук простираются по полукругу, словно обнимают тех, кто приближается к дому. По бокам этих лоджий, со стороны, обращенной к реке, расположены конюшни, а сзади, с другой стороны, – кухни и помещения для приказчика и дворецкого. Лоджия на середине фасада имеет частые колонны, которые, имея в высоту сорок футов, подкреплены сзади пилястрами шириною в два фута и толщиною в фут с четвертью, поддерживающими пол верхней лоджии. Дальше в глубину находится двор, окруженный лоджиями ионического ордера. Ширина портиков равна высоте колонн без одного диаметра. Ту же ширину имеют лоджии и комнаты, выходящие в сады, с тем расчетом, чтобы стена, отделяющая одну часть от другой, помещалась посредине для поддержки конька крыши. Нижние комнаты были бы очень удобны для столовых при большом наплыве гостей и имеют длину вдвое бо́льшую, чем ширину. Угловые комнаты – квадратные и перекрыты пониженными сводами, импосты которых находятся на высоте, равной ширине комнаты, и стрела которых равна трети их ширины. Длина зала равна двум с половиною квадратам. Колонны зала дают должную пропорцию длины и ширины к высоте, причем они имелись бы только в нижнем зале, а верхний был бы совершенно свободным. Колонны верхних лоджий двора – коринфского ордера и на одну пятую меньше нижних. Вышина верхних комнат равна их ширине. Лестницы выходят во двор, и марши их поднимаются один против другого.

Этой композицией я с Божьей помощью закончил первые две книги, в которых я возможно более кратко пытался собрать и преподать простыми словами и рисунками все то, что мне казалось наиболее необходимым и наиболее важным для хорошей стройки, особливо же для сооружения частных домов так, чтобы в них была красота и чтобы они приносили строителям славу и удобство.

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ ОБ АРХИТЕКТУРЕ АНДРЕА ПАЛЛАДИО

СВЕТЛЕЙШЕМУ И ВЕЛИКОДУШНОМУ КНЯЗЮ ЭММАНУИЛУ ФИЛИБЕРТУ ГЕРЦОГУ САВОЙСКОМУ И ПРОЧАЯ

ПЕРЕД тем, светлейший Князь, как выпустить в свет ту часть моей Архитектуры, в которой мною помещены рисунки многих из тех великолепных и изумительных античных построек, следы которых находятся в разных частях света, но больше, чем где-либо, в Риме, я взял на себя смелость посвятить эту книгу бессмертию светлого и славного имени Вашего Высочества, как того князя, который один только в наше время своей мудростью и своей добродетелью уподобляется тем древним римским героям, доблестным деяниям коих мы дивимся, не только читая о них в истории, но и любуясь ими в античных руинах. Даже сознание скромного моего положения и ничтожества моего дарования не сумело отвратить меня от сего начинания, ибо то высшее и беспримерное человеколюбие, коим Ваше Высочество соблаговолило возвысить меня превыше заслуг моих почтенным своим свидетельством в те времена, когда я был призван Вами в Пьемонт, дарует мне твердую надежду на то, что Ваше Высочество, проявляя величие и добродетель души своей, не обратит внимания ни на то, ни на другое, а лишь на мою бесконечную любовь и преданность, с каковыми я ныне, дабы показать хотя бы отчасти признательность моей души, преподношу сей малый дар, надеясь, что Ваше Высочество (верное любезнейшей и человечнейшей своей натуре) если и не всецело будет дорожить им, то, по крайней мере, не будет им пренебрегать, мало того – снизойдет до прочтения его ради развлечения в часы, свободные от более важных дел, ибо в этой книге Ваше Высочество увидит рисунки многих античных изумительных сооружений и убедится в том, что я много потрудился над истолкованием античности для любителей таковой, описывая, в какое время, кем и для какой цели эти сооружения были построены, а также что я немало потрудился над тем, чтобы принести пользу изучающим архитектуру, показав в рисунках планы, фасады, профили и все части этих построек, присоединяя к этому верные и подлинные меры по произведенным мною тщательным обмерам. Из всего этого Ваше Высочество, будучи богато одарено познанием благороднейших искусств и наук, получит немало радости и утешения, созерцая тонкие и прекрасные человеческие творения и истинную науку этого искусства, столь хорошо понятого и доведенного Вашим Высочеством до редкого и совершенного совершенства, о чем свидетельствуют те прославленные и царственные сооружения, которые уже построены и все время строятся во всех концах обширнейшего и счастливейшего Вашего государства. Посему почтительнейше прошу Ваше Высочество, как преданный и любящий его слуга, принять, как всегда с ясным челом, эту часть моей Архитектуры, дабы я, под покровительством славного имени столь достойной и высокой особы, с бо́льшим рвением приступил к выпуску в свет остальной части начатого труда, в которой будут описаны театры, амфитеатры и иные античные и великолепные громады. Итак, пусть весь мир, обязанный великодушию и щедрости Вашего Высочества всем тем, что известно об античном римском военном искусстве и как оно применяется и поныне, будет обязан природной любезности Вашего Высочества также и тем малым светом, который благодаря трудам моим прольется на хорошую античную архитектуру, и пусть за это пребудет он должником Вашего Высочества, как единственного и главнейшего вдохновителя этого дела.