Владимир Николаев - Американцы. Очерки

Как это ни печально для настоящего искусства, с появлением на экранах новой волны «фильмов ужасов» пошатнувшиеся было дела Голливуда заметно поправились. Разумеется, и до этого многие фильмы в США посвящались «ужасам» от начала до конца, но теперешнюю продукцию отличает большее, чисто профессиональное, ремесленное совершенство. А к искусству они, на мой взгляд, отношения не имеют. Да и не только на мой взгляд. Вот отзыв журнала «Нью-йоркер» о фильме «Аэропорт»: «Этот фильм ниже всякой критики. Можно подумать, что он был задуман как самая низкопробная шутка. Хочется смеяться над ним до потери сознания. Только обстановка, созданная в фильме, не располагает к шуткам, так как людей в нем просто-напросто подвергают унижениям. Скорее же всего руководство студии «Юниверсал» и режиссер Джек Смит настолько циничны и бесталанны, что это идиотское создание отвечает их представлению о том, каким должен быть фильм для массового зрителя».

В этой короткой цитате сконцентрировано, я бы сказал, несколько основных определений, характеризующих новую волну «фильмов ужасов». Во-первых, унижение участвующих в работе над ними людей. К этому можно добавить и унижение зрителей этих фильмов. Во-вторых, цинизм создателей таких картин. «Нью-йоркер» тут же называет их и бесталанными. Здесь, думается, точнее назвать бесталанной выпускаемую продукцию, поскольку наверняка многие авторы не являются бездарями от рождения, просто они вынуждены продавать свой талант, который, как известно, при обмене его на деньги всегда утрачивает свою магическую силу. И, наконец, в-третьих, журнал пишет о расчете на массового зрителя, каким таковой представляется творцам киноужасов. Каким его они делают, добавим мы. Этот расчет имеет в виду конечную главную цель — кассовый сбор, деньги. Такова простая схема растления искусства и, разумеется, зрителя. Анализируя это печальное явление, многие критики считают, что в его основе лежит именно стремление авторов,— вернее, тех дельцов, которые стоят за ними,— развратить зрителя, оглупить его. По-моему, это своего рода даже комплимент бизнесменам, вкладывающим свои средства в кино. Как правило, они не столь высоко интеллектуально организованы, чтобы быть способными на такое коварство. Их первая задача — получить прибыль. Растление общества — следствие их усилий по приобретению долларов. Такое объяснение затрагивает базис, главную пружину общества частного предпринимательства, чья идеологическая заданность является уже производной от его основного принципа: делай деньги — не пропадешь!

Характеристика, данная журналом «Нью-йоркер» фильму «Аэропорт», является общей для такого рода продукции. Много шуму наделал фильм «Вздымающийся ад». В нем показан пожар в небоскребе. «Главная роль в кинодраме,— пишет американская пресса,— предоставляется огню, причем актеры в данном случае выполняют функции необходимого «живого реквизита». Их жалкое положение лишь сильнее подчеркивает беспощадность бушующего пламени». Один из создателей фильма так подтверждает эту мысль: «Мы сажаем группу людей в лифт и поджигаем их волосы и одежду. Съемка ведется быстро и с небольшого расстояния. Как только сцена отснята, актеров тут же заливают водой из брандспойта. Если на секунду опоздать, то они погибнут». Или еще: «Чтобы создать впечатление охваченного пламенем человека, каскадер предварительно окутывает себя огнеупорной материей, которая должна покрывать все тело, но не стеснять при. этом движений. Затем он с головы до ног обливается легко воспламеняющейся жидкостью. Но вот эпизод отснят, и пламя тушат с помощью обычных огнетушителей». По аналогичным рецептам изображаются на экране и другие ужасы. В их натуралистическом показе особое направление занимает насилие человека над человеком — пытки, садизм и т. п, И здесь все отрабатывается не менее детально, чем при изображении гибнущих в огне людей..

Мне думается, что анализ «фильмов ужасов» и объяснение мотивов их создателей намного проще, чем выяснение причин их успеха у зрителя. Здесь критик должен уступить место социологу, вооруженному самыми современными достижениями науки, включая электронно-счетные машины, применяемые при анализе общественного мнения. Но все же корни интереса зрителей к этим картинам глубоко уходят в ту самую действительность, где процесс делания денег из денег превращается в самоцель, подчиняет себе все живое и губит на своем пути все настоящее, в том числе и искусство. Социолог Эрик Фромм так объясняет этот феномен: «Человек все более отчуждается от самого себя и от других. Он страдает от хронической депрессии, чувства бессилия и загнанности. У него нет ни веры, ни идеала целенаправленной жизни. Он оказался во власти безжизненного мира полной технизации и бюрократизации, в котором человек становится придатком машины. Он превратился в самодействующий товар, почти не обладающий чувствами».