Гийом Питрон - Третья цифровая война - энергетика и редкие металлы

Удивительнее всего то, что эти металлы также незаменимы в области электроники и телекоммуникаций, поскольку их полупроводниковые свойства позволяют регулировать силу тока в электронных устройствах. Таким образом «зеленые» и электронные технологии, которые до этого выполняли разные задачи, теперь начинают объединяться: постоянно совершенствующиеся алгоритмы и программы позволяют управлять потоками энергии, идущими от ее производителей к потребителям, в рамках интеллектуальных энергосетей. Например, такая технология используется в «умных» электросчетчиках Linky и Gazpar, которыми оснащают все больше домов и квартир. Можно надеяться, что через какое-то время наши города смогут экономить до 65 % электроэнергии, так как уличные фонари будут оборудованы датчиками, меняющими уровень освещения в зависимости от количества проезжающих машин и числа прохожих на тротуарах; таким же образом программы, рассчитывающие прогноз погоды, смогут улучшить на 30 % производительность солнечных панелей.

Другими словами, получается, что «зеленые» и электронные технологии стали дополнять друг от друга [71] См. Доклад «Pour une convergence des transitions écologique et numérique. Appel à engagement», Conseil national du numérique, 09/2015. . Это делает их еще более эффективными. Такое взаимодействие приближает золотую энергетическую эру, способствует появлению новых отраслей промышленности и помогает создавать дополнительные рабочие места по всему миру [72] «Renewable Energy and Jobs – Annual Review 2017», International Renewable Energy Agency (IRENA). . Это действительно новое слово в науке и технике, и наши политические лидеры это прекрасно поняли: чтобы ускорить развитие данных технологий, Евросоюз отныне обязывает входящие в него страны к 2030 году снизить вредные выбросы углекислого газа на 40 % по сравнению с показателями 1990 года и увеличить до 27 % долю механизмов и устройств, работающих на возобновляемых источниках энергии. И почему мы должны останавливаться на достигнутом? Как утверждает французская ассоциация по энергосбережению négaWatt, «к 2050 году все энергетические потребности Франции вполне можно будет обеспечить новыми возобновляемыми источниками энергии [73] «Scénario négaWatt 2017–2050: les 12 points clés», négaWatt, 2017. .

Появление новых технических изобретений постепенно приводило к расширению перечня металлов, используемых человеком. Если в первые 15 веков нашей эры нам вполне хватало лишь семи из них [74] Золото, медь, свинец, серебро, олово, ртуть и железо. , то в начале XX века их стало уже 20, с 1970-х годов – 30, а в настоящее время человечество пользуется практически всеми 86 металлами, присутствующими в периодической таблице Менделеева (см. приложение 1).

В последние годы их производство переживает настоящий бум – и это только начало. С одной стороны, потребление трех основных источников энергии (угля, нефти и газа) удалось стабилизировать – или по крайнее мере приостановить его бурный рост [75] Спрос на нефть должен понемногу расти до 2035 года; на газ – увеличиваться примерно на 2,4 % в год, тогда как потребность в угле будет, наоборот, снижаться. См. «L’énergie dans le monde en 2035: à quoi faut-il s’attendre?», Connaissance des Énergies, 25.02.2015. . С другой – перспективы увеличения спроса на редкие металлы выглядят угрожающе. В настоящий момент мы производим более двух миллиардов тонн различных металлов в год – этого хватило бы на постройку еще пятисот Эйфелевых башен [76] «Quand le monde manquera de métaux», Basta Mag, 26.09.2012. (см. таблицу увеличения мирового производства металлов, приложение 2). В частности, недавние исследования показывают, что к 2035 году спрос на германий вырастет в два раза, на диспрозий и тантал – в четыре, а на палладий – в пять раз. Производство скандия, по-видимому, увеличится в девять раз, а кобальта – аж в двадцать четыре раза [77] Frank Marscheider-Weidemann, Sabine Langkau, Torsten Hummen, Lorenz Erdmann, Luis Tercero Espinoza, «Raw Materials for Emerging Technologies 2016», German Mineral Resources Agency (DERA) at the Federal Institute for Geosciences and Natural Resources (BGR), 03/2016. . Проще говоря, мы наблюдаем настоящую «металломанию». Так как дальнейшее развитие мировой экономики отныне зависит от «зеленых» и электронных технологий, она понемногу отказывается от традиционных видов топлива и переходит на новые, более экологичные источники энергии.

Геологическая служба США и департамент Еврокомиссии по вопросам сырья в настоящее время составляют карту зон производства редких металлов. Из нее можно узнать, что в ЮАР в больших количествах добывают платину и родий, в России – палладий, в США – бериллий, в Бразилии – ниобий, в Турции – соли борной кислоты, в Руанде – тантал, в Конго – кобальт… Как бы то ни было, бо́льшая часть редких металлов добывается именно в шахтах Китая. В частности, это сурьма, германий, индий, галлий, висмут и вольфрам, а также наиболее важные виды металлов, которые благодаря своим уникальным электромагнитным, оптическим, каталитическим и химическим свойствам превосходят все остальные по своей производительности и эффективности – редкоземельные металлы. Речь идет о большой группе из 17 элементов: скандий, иттрий, лантан, церий, празеодим, неодим, самарий, европий, гадолиний, тербий, диспрозий, гольмий, эрбий, тулий, иттербий, лютеций и прометий (см. карту стран-производителей редких минералов, приложение 3).