Виталий Войтов - Морские робинзоны

Грэхем прибыл на Самоа в сезон ураганов, или тропических циклонов. Слово «ураган» является искажением занесенного в свое время в Европу испанцами карибского слова «аркан», что означает «сильный ветер». Применять термин «ураган» ко всякому ветру силой двенадцать баллов и на любых широтах нашей планеты нельзя, так как, строго говоря, ураган — циклоническая система ветров, зарождающаяся только в тропиках и развивающаяся совершенно определенным образом.

Сезон ураганов в южной части Тихого океана длится с декабря по апрель. Ураганы нередко приносят жителям островов неисчислимые бедствия. Вспомните «Дом Мапуи» Джека Лондона. Так было и во время пребывания Робина на Самоа, когда ужасным ураганом были разрушены, сметены многие хижины островитян. Вместе со всеми юный мореплаватель трудился над восстановлением жилищ. Сезон ураганов Робин переждал сначала в Апиа, а затем перебрался в Паго-Паго (Восточное Самоа).

1 мая 1966 года «Голубка» покинула гостеприимные острова, направляясь к архипелагу Тонга. Этот переход проходил при благоприятной погоде. На Тонга от одного из вождей Робин получает второе свое полинезийское имя — Кай Вай, что в прямом переводе означает «водоглот». «В давние времена, — говорил вождь, — когда тонганский верховный вождь Туи-Канокуполу выходил в морской поход, на носу лодки сидели воины, заслонявшие Туи-Канокуполу от водяных брызг. Вот эти воины и назывались Кай Вай. Ты тоже Кай Вай, потому что не боишься моря».

На Тонга Робин встретил яхтсменов из Канады, Южной Африки, Новой Зеландии, совершающих далекие плавания. Что и говорить, в наши дни даже в самых отдаленных уголках непременно встретишь странствующих морскими дорогами и тропинками людей под парусом. Явление это настолько примечательное, что даже нашло отражение в одном из последних романов Жоржа Симёнона — «Мой друг Мегрэ». Арена действия знаменитого комиссара полиции — островок Поркероль, а главные действующие лица — яхтсмены различной национальности, привлеченные сюда красотой острова и моря. Своими стежками-маршрутами они сшивают вместе все континенты. Некоторые из них вроде Робина кочуют по океанским просторам в одиночку. Но среди яхтсменов, собравшихся тогда на Тонга, одиночным мореплавателем был лишь Ли Грэхем.

1 июля 1966 года «Голубка» на островах Фиджи. Плавание среди островов Южных морей ночью, да и днем, когда солнце слепит глаза моряка, весьма и весьма опасно. Не так-то просто тогда заметить с невысокой палубы коралловую отмель, если над ней нет буруна, или подводную скалу, острую как нож. Кроме того, многие коралловые рифы просто не нанесены на карту. А те, которые и обозначены, легко могут менять свои очертания: ведь коралловые колонии растут, расширяются, возникают на новом месте. Робин научился маневрировать в этих водах и благополучно миновал все опасности. Однако опасность поджидала его на берегу, точнее, у берега одного из островов Фиджийского архипелага, когда он, бродя по колено в теплой воде, случайно наткнулся на ската, поранив себе ногу об острый и ядовитый «хвостовой кинжал». Робин немедленно наложил на ногу тугой жгут, и, к счастью, все обошлось. Однако недели две он чувствовал боль при ходьбе.

На Фиджи Робин получил сообщение, что в Порт-Вилу на Новых Гебридах прилетает Грэхем-старший. Робин немедленно направился туда. Встреча с отцом была радостной. После Новых Гебрид, а затем Соломоновых островов и Порт-Морсби юный мореплаватель берет курс на Торресов пролив, который он прошел без всяких приключений. Однако в Арафурском море ночью «Голубка» едва избежала столкновения с огромным океанским лайнером. Расходящиеся от носа стального гиганта волны резко отбросили «Голубку» в сторону.

Плавание в Тихом океане не прошло без последствий и для шлюпа и для его капитана. «Голубка» стала поскрипывать, ее корпус пора было укрепить, не мешало и проконопатить палубу. А Робин Ли Грэхем возмужал и окреп; дважды в океане он встречал свой день рождения.

4 мая 1967 года Робин заходит в австралийский порт Дарвин. Здесь, чтобы подработать, он временно устраивается в электромонтажную контору. Через два месяца плавание продолжалось.

«Если Тихий океан, — рассказывает Робин, — обошелся со мною мягко, то Индийский океан обернулся ко мне своей самой неистовой стороной. Знал бы я, что меня ждет, какие бешеные ветры и штормы, наверное, вообще не вышел бы из Австралии».