Константин Асмолов - Не только ракеты - путешествие историка в Северную Корею

Поэтому северяне прорабатывают идею мирного договора: превратим перемирие 1953 г. в полномасштабный мир между двумя ядерными державами по советско-американской модели. (Та же самая «болезнь», что и у южнокорейцев: катастрофическая переоценка своего места в иерархии международных отношений.) Мир, по мнению Пхеньяна, включает в себя взаимное признание, дипломатические отношения и решение вопроса с американским контингентом на Юге, который, конечно, надо вывести. При этом, естественно, подвисает договор о взаимной обороне 1953 г., а также встает вопрос с северной разграничительной линией, потому что формально его надо обсуждать с РК.

Вторая важная задача северокорейской внешней политики – отделить ракетно-ядерную тему от двусторонних отношений с кем бы то ни было. Позиция такова: мы готовы сотрудничать, но ракетно-ядерный вопрос мы будем обсуждать а) только с Америкой, б) только то, что мы считаем нужным обсуждать.

Что же до ракетной угрозы как таковой, то российские военные специалисты пока угрозы не видят. Даже с учетом того, что что-то вроде бы упало в нашей экономической зоне (не в территориальных водах). Но в экономической зоне нельзя ловить рыбу, а не ронять ракеты.

Перспективы? Всем некуда отступать – и Северу, и Югу, и Вашингтону, и Пекину, причем очень часто это «некуда отступать» накладывается на эмоциональность и комплексы тех или иных лидеров. Ким Чен Ын делает ставку на то, что если все поймут, что с ним ничего не поделать, то, в итоге, смирятся, несмотря на всю одиозность. Но при реальной угрозе американской территории американцы будут плевать и на Японию, и на Южную Корею. Это довольно важный момент для прогнозирования – насколько далеко США пойдут и чем они будут готовы пожертвовать, чтобы ни одна северокорейская ракета не упала на западном побережье США.

Главное неразрешимое противоречие между КНДР и ее оппонентами заключается в следующем. Теоретически в вопросе об обеспечении северокорейского суверенитета стороны могли бы как-нибудь договориться. Но под статусом-кво северяне подразумевают сохранение политического режима и именно нынешнего политического режима. На это американские элиты не пойдут.

При этом, у тех, кто «не пойдет», могут быть совершенно разные причины желать того, чтобы в Пхеньяне не было Кимов, и не договариваться с ними. Кто-то может считать, что любые переговоры со страной-изгоем – это знак слабости Америки, которую в нынешней ситуации она не должна проявлять. Кто-то считает, что Северная Корея – слишком хороший повод наращивать военное присутствие против РФ и КНР, и поэтому пхеньянский режим должен продолжать выдавать действия, которые оправдывают наши действия. Кто-то может серьезно переживать за права человека. Кто-то полагает, что Север – это зло просто потому, что является глубоко верующим протестантом, и существование КНДР оскорбляет его чувства.

Иными словами, КНДР слишком и откровенно плохая, и американская пропаганда сама угодила в ловушку, задемонизировав КНДР настолько, что возможности для диалога с ней оказались отрезаны.

Конечно, абсолютизировать невозможность диалога не стоит. Бывало, что под давлением обстоятельств американская политика претерпевала изменения в сторону реализма. Напомним: Клинтон в начале своего правления всерьез рассматривал вариант военного вмешательства и был остановлен только данными о числе возможных потерь, а в конце своего правления чуть не приехал в Пхеньян с официальным визитом (подготовка велась). Буш начинал с термина «страна-изгой», но краткий период конструктивного диалога по ЯПКП пришелся на последние годы его второго срока.

Китаю выгодно существование КНДР, несмотря на то, что внутри на Севере к китайцам существует довольно сильное предубеждение, которое очень часто результирует в хамское отношение, в том числе на бытовом уровне. Непонятно, насколько КНДР является для КНР «чемоданом без ручки» (нести тяжело – выбросить нельзя), но со стороны это выглядит так. Конечно, в Пекине пытаются пытаются при малейшей возможности затянуть или укоротить поводок, но им важно, чтобы клиент не задохнулся. Кроме того, им нужна собака, чтобы кто-то в случае драки хватал противников за ноги.

Многие северяне чувствуют в Китае системную угрозу, и на бытовом уровне, с одной стороны, китайцев воспринимают как «понаехали, кичатся своими деньгами и учат нас жить». Главное в другом, – северокорейская идеология, что на верхах, что в быту, действительно базируется на концепции «самостоятельности» и «борьбы с низкопоклонством». Да, плоховато, но наше, и никому не следует навязывать нам свои правила; мы живем, не завидуя никому на свете. И чем активнее та или иная сторона пытается объяснять Северной Корее, как нужно «правильно жить», тем больше будут встречное противодействие и разговоры про самость.