Пол Халперн - Квантовый лабиринт. Как Ричард Фейнман и Джон Уилер изменили время и реальность [litres]

В сентябре 1958 года большое количество выдающихся физиков из США, Западной Европы и Восточного Блока (часть Европы, находившаяся под влиянием СССР) собрались в Женеве, в комплексе зданий ООН, чтобы провести Вторую интернациональную конференцию по мирному использованию атомной энергии. Уилер прибыл в Швейцарию (в 1954-м он посетил и Первую конференцию), оторвавшись от работы с геонами.

На конференции советские и американские ученые первый раз сравнили свои подходы к ранее тщательно охранявшимся от посторонних глаз схемам ядерного синтеза. Коллеги из разных стран поделились друг с другом не военными аспектами проблемы, но ее потенциалом в производстве энергии.

Уилер получил удовольствие, общаясь с физиками из СССР в дружеской атмосфере, это дало ему надежду, что холодная война скоро закончится примирением.

Фейнмана пригласили выступить на пленарном заседании, посвященном физике частиц, сделать резюме его и Гелл-Мана идей. Оказавшись в Женеве, он решил посетить живописный берег озера, где вступил в беседу с красивой юной дамой в бикини в горошек; дама преспокойно нежилась на пляже.

Ее звали Гвинет Ховарт, и она родилась в Англии, в Йоркшире, работала же в качестве прислуги в одной из английских семей, обитавших в Швейцарии. Рабочий день был долгим, а жалованье – скудным.

Фейнману девушка понравилась, и он упомянул, что не против, если бы она стала его домоправительницей в США, где он смог бы платить ей больше. Гвинет собиралась в путешествие по миру, и первым делом в Австралию, поэтому она пообещала лишь обдумать его предложение.

Вернувшись в Калифорнию, Ричард изучил вопрос ее приглашения с точки зрения закона. Чтобы избежать потенциальных осложнений на тот случай, если все выльется в романтические отношения, он нашел коллегу, который и пригласил Гвинет, дал ей возможность получить рабочую визу.

Она прибыла в июне 1959-го и поселилась в отдельной части дома Фейнмана. Первый год их отношения почти не выходили за рамки деловых, и хотя Ричард и Гвинет иногда появлялись вместе в обществе, оба встречались с другими. Но на следующий год Ричард понял, что влюблен, и предложил брак. Гвинет согласилась, но с одним условием: ради поддержания семейных ценностей она захотела, чтобы их поженил не судья, а священник.

24 сентября 1960 года состоялось бракосочетание. Уэсли Робб, декан факультета богословия университета Южной Калифорнии, провел церемонию, а свидетелем со стороны жениха стал армянский художник Жирайр Зортян.

Это был крепкий брак с первого до последнего дня, Гвинет хорошо понимала мужа и давала ему свободу мечтать. Они проводили вместе много времени, путешествовали по всему миру, растили двух детей. Карл родился в 1962-м, а Мишель была удочерена в 1968-м.

Зортян, ставший близким другом Фейнмана, был знаменательной личностью. Они познакомились на вечеринке, где Ричард развлекал гостей игрой на бонго, ну а Жирайр решил поддержать это дело бешеным танцем. Он исчез на минутку, вернулся по пояс голым, с торсом, разрисованным пеной для бритья, и принялся яростно скакать. Понятно, что Фейнман, любивший все необычное, оказался просто очарован.

Ему нравились картины Жирайра, и он сам был не прочь поучиться у мастера. Поэтому они заключили сделку, чтобы один учил другого рисованию в обмен на уроки физики. Под руководством Зортяна природный талант Фейнмана к рисованию расцвел так, что он мог вполне заняться карьерой художника. Он набрасывал портреты, изображал танцовщиц из местного Go-Go бара, знакомых, использовал все возможности для практики. В конечном итоге он продал часть своих работ под псевдонимом «Офей».

В Калтехе Фейнман был любим студентами как блестящий преподаватель. «Ученичество» у Уилера и проведенные в Корнелле годы отточили его навыки, обогатили опытом. Он стал источником бесконечной энергии, самым безумным, вдохновляющим из всех профессоров. Заходя в класс, он часто начинал представление с того, что бил по столу, вставал у доски, бросал студентам вызов в виде сложного вопроса, и шоу продолжалось. Как писала «Лос-Анджелес Таймс»: «Лекция доктора Фейнмана – нечто уникальное. Драматизм и юмор, саспенс и насыщенность – по всему этому он может конкурировать с постановками на Бродвее. И помимо всего прочего, это просто образец научной ясности» 105.

Фейнман начал курс, названный «Физика Икс», для студентов первого курса, и первое правило звучало так: «Спрашивайте меня о чем угодно» 106. Курс затянулся на многие годы и стал символом его инновационных методов обучения.