Франклин Фоер - Без своего мнения [Как Google, Facebook, Amazon и Apple лишают вас индивидуальности] [litres]

Главный вывод из этого – у Facebook есть вполне определенный, патерналистский взгляд на то, что хорошо для вас, и он пытается загнать вас в прокрустово ложе своих представлений. «Привести людей к большей открытости – трудная задача, но, думаю, она нам по плечу», – говорил Цукерберг. У него есть все основания для такой уверенности. Благодаря своему размеру Facebook сосредоточил в своих руках огромную силу. Она так велика, что Цукерберг не считает нужным это отрицать. «Во многих смыслах Facebook представляет собой скорее правительство, чем компанию. Нам принадлежит гигантское сообщество людей, и мы, в гораздо большей степени чем какая-либо другая технологическая компания, устанавливаем свои правила».

Не осознавая того, Цукерберг наследует давней политической традиции. На протяжении двух последних столетий Запад не находил в себе сил расстаться с непреодолимой фантазией, завораживающей мечтой, в которой ленивых и бездарных политиков вышвыривают вон и сажают на их место инженеров, чтобы те пасли народы не железным жезлом, а логарифмической линейкой. Французы были первыми, кто попытался воплотить эту идею в кровавой, сотрясшей основы тогдашнего мира революции. Тесный круг наиболее влиятельных философов своего времени (из которых в первую очередь следует упомянуть Анри де Сен-Симона и Огюста Конта) буквально разрывался на части, пытаясь определить будущую судьбу страны. Они ненавидели старые бастионы паразитической власти: феодальных владык, церковь, армию, – но точно так же боялись стихии толпы. В качестве компромисса они предложили своего рода технократию: пусть инженеры и технические специалисты разных отраслей правят незаинтересованно и ради всеобщего блага.

Инженеры лишат старый режим его могущества и будут осуществлять управление в духе науки. Они смогут установить рациональность и порядок.

С тех пор эта мечта всегда завораживала интеллектуалов, особенно в Америке. Выдающийся социолог Торстейн Веблен был одержим идеей ввести инженеров во власть и в 1921 году написал книгу в ее защиту. Ненадолго его мечта воплотилась в жизнь. После Первой мировой войны американская элита находилась в растерянности перед лицом чудовищных эмоций, вырвавшихся на свободу: ксенофобии, расизма, потребности линчевать и бунтовать. Американцы, независимо от убеждений, страстно желали восхождения к власти самого известного из инженеров: Герберта Гувера. Во время войны Гувер организовал систему, при помощи которой удалось прокормить голодающую Европу, каким бы невозможным это ни казалось [37] В 1918–1922 гг. Гувер возглавлял Американскую организацию помощи (ARA), боровшуюся с голодом в Советской России. – Прим. перев. . В 1920 году Франклин Рузвельт – тот самый, кто впоследствии изгонит Гувера из политики, – организовал движение за его выдвижение кандидатом в президенты.

Эксперимент с Гувером вряд ли можно назвать счастливым воплощением мечты о короле-инженере. Тем не менее та же самая мечта возродилась в измененном виде: как власть президентов крупных технологических компаний. Нами не правят инженеры, во всяком случае пока, но они стали господствующей силой в жизни Америки, высшим и наиболее влиятельным слоем элиты. Марк Андриссен стал автором знаменитого афоризма: «ПО съедает мир» [38] По названию его эссе «Почему ПО съедает мир» (“Why Software is Eating the World”), опубликованному в Wall Street Journal в 2011 году. – Прим. перев. . В нем намеренно допущена неточность: это авторы ПО съедают мир.

Эти исторические перемены можно описать по-другому. Автоматизация шла волнами. Во время Промышленной революции машины заменили ручной труд рабочих. Вначале им требовался человек-оператор. Постепенно нужда во вмешательстве человека практически исчезла. На протяжении столетий инженеры автоматизировали ручной труд, а сегодня новая инженерная элита автоматизировала мышление. Они довели до совершенства технологии, способные осуществлять интеллектуальную деятельность, делающие мозг ненужным. Или, как заявила однажды Марисса Майер: «Нужно сделать слова менее человечными и более похожими на деталь машины». В самом деле мы начали поручать интеллектуальную деятельность компаниям, решающим за нас, чему нам учиться, на какие темы обратить внимание, что именно следует купить. Эти компании могли бы оправдать свое вмешательство в наши дела при помощи тех же самых доводов, которыми пользовались Сен-Симон и Конт: таким образом они делают наш труд эффективнее, они привносят порядок в человеческую жизнь.