Франклин Фоер - Без своего мнения [Как Google, Facebook, Amazon и Apple лишают вас индивидуальности] [litres]

Сингулярность – это не просто представление о будущем. Она предполагает определенный взгляд на настоящее. Согласно радужной теории Ларри Пейджа относительно жизни на Земле мы вплотную подошли к эре всеобщего изобилия и удивительных чудес – то есть ставки так высоки, что было бы глупо, даже жестоко, не ускорить наступление дивного нового дня. Некоторые слепы по отношению к открывающимся возможностям, из-за своего луддизма [28] От названия «луддитов», участников стихийных протестов против внедрения машин и станков в Англии в начале XIX в. Они разрушали машины, поскольку те лишали их работы. Предводителем движения считался Нед Лудд, причем неизвестно, существовал он или нет. – Прим. перев. или от слабости воображения. Но такова природа научных революций: их двигают вперед еретики и нарушители правил. Эта труднейшая задача движется дерзостью, упрямством и изрядной долей безответственности. В погоне за будущим Google часто обдумывает и разрабатывает технологии, способные существенно изменить устоявшиеся в человечестве обычаи. Ее подход состоит в том, чтобы в подобной ситуации с изрядной долей рвения продолжать движение вперед, без лишних раздумий, в полной уверенности в том, что она находится на стороне добра.

Когда компания решила оцифровать все книги на земле, она расценивала законы об авторских правах как незначительное препятствие, не стоящее даже секунды сомнений. Разумеется, Google не могла не предвидеть, как ее проект будет воспринят. Вот почему она стала действовать тихо, стараясь избежать излишнего внимания. «В этой процедуре был определенный элемент игры в разведчиков, прикрытый сверху еще одним слоем необходимости скрываться, – вспоминает Стив Леви свою работу в программе, – словно ты выскакиваешь на улицу из ночного клуба в 50-е, чтобы покурить травки». Грузовики Google подъезжали к библиотекам, чтобы загрузиться ящиками с книгами, тихо отвезти их на сканирование и вернуть назад. «Если нет причины рассказывать об этом, то зачем рассказывать?» – оборонялся Ларри Пейдж, когда у него публично требовали признать существование программы. Главный юрист компании без обиняков описывал позицию своих коллег по отношению к программе: «Руководство Google не слишком беспокоят прецеденты и право». Прецедентом в данном случае была насчитывающая несколько столетий практика защиты интеллектуальной собственности, а последствиями могли бы быть разорение издательской индустрии и зависящих от нее писателей. Другими словами, Google задумала интеллектуальное ограбление исторических масштабов.

Зачем же это понадобилось Google? На поверхности лежит очевидный ответ: чтобы сохранить превосходство. Выдача их поисковой машины должна быть самой полной, самой точной, лучшей среди конкурентов. Перед ними лежала богатейшая сокровищница человеческого знания; грех было бы ими не воспользоваться и не включить их в поиск. Но у этого поступка есть и менее очевидные мотивы: когда историк технологий Джордж Дайсон посетил Googleplex [29] Штаб-квартира Google, находящаяся в городе Маунтин-Вью, штат Калифорния. – Прим. перев. , один инженер заметил ему буднично, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся: «Мы сканируем все эти книги не для людей, а для ИИ». Если это правда, то становится более понятна секретность, которой Google окружил свое мероприятие. Величайшее собрание знаний мира послужило просто материалом для обучения машин, жертвой на алтарь технологической сингулярности.

Google – компания без определенных границ, или, точнее, компания с непрерывно расширяющимися границами. Вот почему страшно слушать Ларри Пейджа, говорящего, что конкуренция только приводит к растрачиванию ресурсов впустую, и превозносящего сотрудничество как метод организации работы. «Отрицательные величины – не наш способ движения к прогрессу, а что еще важнее, у нашей игры ненулевая сумма [30] В теории игр «играми с нулевой суммой» называются антагонистические игры, где выигрыш одного игрока равносилен проигрышу другого. Речь идет о том, что Google предлагает кооперацию. – Прим. перев. . Будет ли вам интересно приходить на работу, если лучшее, что вы можете сделать, – это без усилий разорить компанию, занимающуюся примерно тем же, чем и вы?» Еще страшнее слушать его, когда он размышляет вслух, как в Google когда-нибудь будет работать свыше миллиона человек, в двадцать раз больше, чем сегодня. Это не просто заявка на доминирование в отрасли, где у компании нет настоящих соперников, а нечто гораздо более серьезное: констатация готовности Google навязать свои ценности и богословские убеждения всему миру.