Дэвид Бирн - Как работает музыка

Поэтому, в попытке подражать «бизнесмену с улицы», я купил в одном из дисконтных магазинов в центре города дешевый синтетический костюм C – серый, в едва различимую клетку – и несколько раз выступал в нем на сцене. Но под светом софитов костюм пропитался пóтом, а после стиральной машины и сушки у брата Тины съежился и стал неузнаваем. До этого я тусовался в CBGB в белом пластиковом плаще и солнцезащитных очках. Я выглядел как эксгибиционист!

Стиль преппи по крайней мере был более практичным для плотно набитого потного клуба, чем пластик или полиэстер, поэтому я некоторое время его придерживался. Я осознавал, что наш выбор одежды накладывал на нас определенные обязательства. Нас обвиняли в том, что мы дилетанты, а не «серьезные» (читай: аутентичные или подлинные) музыканты. Я был родом не из высших слоев, поэтому это меня немного удивляло, и я чувствовал, что такие обвинения отвлекают от нашей музыки, которая была на самом деле серьезной, по крайней мере серьезной попыткой переосмыслить поп-музыку. Вскоре я понял, что почти невозможно найти совершенно нейтральную одежду. Каждый наряд несет какой-то культурный багаж. Мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в этом аспекте выступления.

Через пару лет мы были готовы расширить наше звучание, добавить немного цвета в наш черно-белый рисунок. Один наш общий друг сообщил, что можно заполучить Джерри Харрисона. Нам очень понравилась недавно вышедшая демозапись The Modern Lovers, на которой он играл, поэтому мы позвали его к нам. Джерри был напуган после неудачного опыта в той группе (их вокалист Джонатан Ричман бросил группу и подался в акустический фолк, когда они были в шаге от большого успеха), поэтому сначала он согласился сыграть с нами всего несколько песен во время загородных шоу. В конце концов он все-таки решился. Вчетвером мы вдруг зазвучали как настоящая группа. Музыка по-прежнему была спартанской, скудной и очищенной аж до скрипа, но звук стал более округлым, и мы зазвучали более волнующе – порой даже немного чувственно, прости господи!

Произошли и другие изменения. Футболки и узкие черные джинсы вскоре стали излюбленной униформой, по крайней мере для нас с Джерри. D

В то время, только представьте, в Соединенных Штатах нельзя было купить узкие черные джинсы! Но когда мы выступали в Париже после выхода нашей первой пластинки, мы пошли по магазинам за le jeans и, легко их найдя, запаслись впрок. Французы, очевидно, ценили то, что они считали протоамериканским бунтарским внешним имиджем, больше, чем сами американцы. Но что может точнее обозначить рядового американца, чем джинсы и футболки? Это был более сексуальный американец, чем парень в костюме из полиэстера, а джинсы и футболки легко стирать, проще ухаживать за ними в дороге.

Обратите внимание – это были не обычные синие джинсы. Это были узкие прямые черные джинсы, отсылающие к более раннему поколению (намного, намного раньше) бунтарей и прыщавой молодежи. Эти наряды и их силуэты вызывали в памяти гризеров [21] Гризеры (англ. greasers ) – молодежная субкультура, представленная в 1950–1960-х годах в США преимущественно рабочим классом. Была особенно воспринята некоторыми этническими группами в городских районах, особенно италомериканцами и латиноамериканцами. Рок-н-ролл, рокабилли и ду-воп были основными составляющими этой субкультуры. и исполнителей рокабилли, таких как Эдди Кокран, но также The Beatles и The Stones – до того, как у них появился бюджет на гардероб. Символично, что мы возвращались к основам. E

Допускаю, что моя тощая, темная, похожая на палку фигура намекала и на другие эпохи, например на автопортреты измученного, изможденного Эгона Шиле и на стилизованных богемных экстремистов, таких как Антонен Арто. Художник-концептуалист Джозеф Кошут в те дни носил только черное, как и девушка, с которой я недолго встречался. Это была униформа эстета из городского центра – не обязательно нигилиста, скорее монаха богемного ордена.

А вот почему с музыкальной сценой в центре города стали ассоциироваться ретрокостюмы и узкие черные галстуки – этого мне было никак не понять. Что это означало? Был что ли такой фильм-нуар, который я пропустил, где парни одевались подобным образом? Я уже попробовал для себя костюм и не собирался к нему возвращаться.

Поскольку Джерри играл на клавишных и на гитаре и тоже пел, мы быстро выяснили, что с таким арсеналом можем в большей степени, чем раньше, варьировать текстуры каждой песни. Текстура стала частью музыкального содержания (прежде, в урезанном составе из трех человек, об этом и не мечтали). Иногда Джерри играл на электрическом пианино, иногда на гитаре, часто его партия служила контрапунктом к моей. Порой один из нас играл на слайд-гитаре, в то время как другой брал аккорды. Раньше мы отчаянно пытались варьировать текстуру от песни к песне, заставляя Криса время от времени оставлять свои барабаны и играть на вибрафоне, или я переключался на акустическую гитару, но до прихода Джерри выбор был ограничен. К тому времени, когда мы записали первую пластинку, в 1976 году, Джерри едва выучил наш репертуар, но наши кости уже начали обрастать плотью.