Моника Спивак - Мозг отправьте по адресу...

4. Работа в Институте мозга ведется под руководством самого крупного специалиста в области изучения мозга – профессора О. Фогта. Под его руководством ведется изучение мозга В.И. Ленина. Было бы логично и весьма полезно для дела, чтобы и изучение мозгов других выдающихся людей велось под тем же в высокой степени авторитетным руководством.

5. Институт мозга оборудован по последнему слову техники и имеет штат подготовленных научных и технических работников. Он может свободно взять на себя задачу обработки и изучения мозгов выдающихся людей, не требуя для этого никаких дополнительных затрат. Организация же Пантеона вне Института мозга будет сопряжена с большими расходами. Как видно из представленного материала, для организации Пантеона требуется около 52 000 руб. Деньги эти при устройстве Пантеона в Институте мозга будут сохранены для Государства. [86]

Итак, Семашко использовал все возможные аргументы, чтобы произвести отчуждение бехтеревской идеи от бехтеревского института – лучшие, чем в бехтеревском институте, специалисты, лучшие методики, лучшее оборудование, экономия денежных средств и т. д. Главным же, непобиваемым козырем в пользу того, что Пантеон должен находиться в Москве, конечно же был мозг Ленина. Трудно сказать, как сложилась бы судьба бехтеревского Пантеона, не умри внезапно сам Бехтерев. При жизни слово Бехтерева значило очень много. После его смерти институту, как писали в уже цитированной ранее статье, достались лишь «пепел и мозг». На политической чаше весов мозг Ленина весил несоизмеримо больше, чем мозг родоначальника идеи Пантеона.

В мае 1928года идее бехтеревского Пантеона было отказано в праве на дальнейшее существование. Постановили: «За смерью Бехтерева – инициатора организации Всесоюзного Пантеона – вопрос с обсуждения снять». [87]

Однако здесь история не закончилась. Это был ложный, мнимый финал. События разворачивались по принципу «Король умер – да здравствует король!»

Не откладывая дела в долгий ящик, Московский институт мозга начал формировать коллекцию. В апреле 1928года ушел из жизни философ и экономист, идеолог Пролеткульта и автор утопических романов, давний член партии, ставший объектом яростных нападок В.И. Ленина в книге «Материализм и эмпириокритицизм» – Александр Александрович Богданов (Малиновский). С 1926года он возглавлял Институт переливания крови и умер прямо на работе, на операционном столе, во время рискованного медицинского эксперимента, участником которого пожелал стать. Институт переливания крови находился в одном здании с Институтом мозга, так что мозг Богданова поступил в коллекцию, что называется, прямиком – из одной комнаты в другую.

В мае 1928года от болезни сердца скончался Александр Дмитриевич Цюрупа, государственный и партийный деятель, член партии с 1898-го.

Мозги обоих изъяли без афиширования, ведь вопрос о бехтеревском варианте Пантеона еще не был окончательно снят с рассмотрения. Но к осени ситуация стала иной.

И когда 8октября 1928года в Сочи от тифа скончался другой соратник Ленина, ровесник Цюрупы, тоже занимавший высокие посты в партийной и государственной структуре, – Иван Иванович Скворцов-Степанов, то на следующий день в газетах появилось сообщение:

Тело умершего перевозится из Сочи в Москву и по прибытии помещается в Доме союзов, где будет установлено почетное дежурство членов правительства и делегаций от московских партий и заводов. В ночь перед похоронами тело будет подвергнуто кремации. Погребение урны с прахом И.И. Скворцова-Степанова состоится на кремлевской площади в Кремлевской стене. Мозг покойного передается Институту мозга… [88]

Процесс национализации мозгов выдающихся деятелей сдвинулся с мертвой точки. Наука, как и мечтал Бехтерев, получила на мозги усопших чрезвычайные права. Только «отправляться» мозги должны были теперь на адрес не ленинградской Психоневрологической Академии, а Московского института мозга.

В 1929-м "к существовавшим в 1928году отделениям прибавился Пантеон мозга выдающихся людей, начавший работу по собиранию характерологического материала". [89]В штатном расписании Института на 1929/1930год появилась достаточно хорошо оплачиваемая должность – заведующий Пантеоном. [90]Правда, поначалу она вроде бы оставалась вакантной – наверное, из-за небольшого размера коллекции. Но это было делом быстропоправимым. В уже цитированной заметке 1930года – о мозге Маяковского – народу обещали, что «в ближайшее время материалы, относящиеся к мозгу В.В., будут включены в коллекцию Пантеона ГИМ». [91]