Андрей Андреев - Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Постановление от 13 марта 1820 г. было не единственным, отражавшим отказ российских властей от прежней политики привлечения в российские университеты ученых из Германии, поскольку еще 11 февраля 1815 г., т. е. в то время, когда министром народного просвещения был граф А. К. Разумовский, вышло распоряжение – «предлагать для занятия праздных кафедр природных россиян, но отнюдь не иностранцев». [1095]Тем не менее немецкие профессора присутствовали на кафедрах при открытии Петербургского университета в 1819 г. – их здесь было пятеро, представлявших всеобщую историю, статистику, латинский, греческий языки и минералогию, и среди них крупные ученые силы в лице филолога Ф. Б. Грефе, политэконома К. Ф. Германа, историка Э. В. Раупаха, естествоиспытателя Л. И. Панснера. Однако большинство немцев вынуждены были покинуть Петербургский университет спустя всего два года, в ходе «разгрома», проведенного здесь попечителем Д. П. Руничем. [1096]

Итак, в первые годы XIX в. заложенная еще в предыдущем столетии тесная связь между российскими и немецкими университетами достигла своего наивысшего выражения. За первую четверть XIX в. свыше 50 уроженцев немецких земель занимали должности профессоров и адъюнктов в Московском, Харьковском, Казанском и Петербургском университетах (не считая Виленского и Дерптского, который практически полностью был составлен из немецких ученых). Немцы, вообще, доминировали в это время среди иностранных преподавателей (хотя в Харьковском и Петербургском университетах существовали также группы преподавателей – французов и южных славян), что объяснялось не только близостью университетских систем, но и политическими факторами – нараставшим в Германии кризисом университетов в условиях наполеоновских войн. Россия давала пристанище профессорам из разоренных немецких университетов, становясь, тем самым, частью единого университетского пространства Европы, где те могли переждать кризис, продолжить свою научную деятельность, одновременно готовя для российских университетов и собственных ученых.

Процесс приглашения профессоров в Россию, как показало исследование, во многом определялся личностями попечителей, их способностями к организации учебной и научной деятельности, поиску в этом достойных советников из числа заграничных деятелей науки. При обновлении Московского и создании Казанского и Харьковского университетов в процессе реформы начала XIX в. была сделана ставка на приглашение талантливых, известных в ученом мире немецких профессоров (правда, в последних двух университетах эта задача не была решена в полной мере, и научный критерий при выборе кандидатур не всегда соблюдался). Естественно, что большая часть профессоров происходила из протестантских немецких университетов, поскольку именно в них развитие науки достигло наибольших успехов, но в то же время благодаря симпатиям С. О. Потоцкого некоторое количество профессоров, приехавших в Россию, представляли и католические южно-немецкие земли. Плеяду по-настоящему крупных и заслуженных ученых удалось пригласить в Московский университет. Более разнородная картина сложилась в Казани и Харькове, куда наряду с опытными учеными поступило и значительное количество менее квалифицированных преподавателей (или неспособных получить кафедру в Германии, или только недавно окончивших учебу), а также ученых-практиков, не занимавшихся ранее преподавательской деятельностью. Зато здесь были примеры успешной работы молодых профессоров, для которых приглашение в российский университет явилось началом впоследствии выдающейся научной карьеры (например, ориенталиста Френа и астронома Литтрова в Казани, химика Гизе в Харькове).

Процесс приглашения оказался и строго ограниченным по времени – он занял период с 1803 по 1811 г., а после Отечественной войны количество немецких ученых в российских университетах начало быстро таять, хотя плодотворная деятельность некоторых из них здесь продолжалась вплоть до начала 1830-х гг. Большинство же из них закончило преподавание в 1810-е гг., проведя в России, таким образом, не более десяти лет. Массовое возвращение немецких профессоров обратно в Германию после завершения наполеоновских войн было обусловлено как возрождением немецких университетов, так и изменившимся отношением к ним в самой России, в особенности вследствие политики министерства духовных дел и народного просвещения, чему будет посвящен следующий параграф.