Александр Поповский - Вдохновенные искатели

Рыжов приводит известный ему эпизод. Один из русских медиков – Алымов, врач советской больницы в Тегеране, послал своему другу письмо. В нем он жаловался на недостаток научной литературы и на невозможность ее там достать. Об этом случайно узнал Павловский. Некоторое время спустя в адрес Алымова прибыла из Союза посылка. В ней были сорок любовно подобранных книг, оттиски из различных журналов и инструкции, как собирать кровососов. В Иране их много, – почему бы русскому врачу не послужить отечественной науке?…

Как ученикам его не любить? Знаменитый академик приносит помощникам свои рукописи, прежде чем послать их в печать. Не считаясь со званием и рангом, он одинаково просит и профессоров своей кафедры, и рядового молодого сотрудника, и даже новичка:

– Прочитайте, пожалуйста, и сделайте на полях свои замечания.

Так уважать своих друзей по работе способен лишь тот, кто справедливость и дружбу избрал методом воспитания людей.

В последние годы болезнь значительно ослабила его слух.

Он плохо слышит и с трудом разбирает мелодии. Гуцевич с грустью вспоминает, как учитель ходит с нотами в оперу. С партитурой ему легче следить за оркестром и исполнением певцов…

Так коротают они вечера: в шутках, беседах и воспоминаниях о тех, с кем их разделила тайга.

Иначе проводит это время Мончадский. Одинокий, в заброшенном бараке, он после трудного и опасного дня штудирует «Евгения Онегина», читает Пушкина вслух, чтобы не отвыкнуть от человеческого голоса. Когда придет время спать, он вытрет тело одеколоном и перенесет свою одежду в другой конец помещения. Эту хитрость клопам не разгадать: аромат одеколона обманет кровососов, не даст им учуять человеческий дух, зато запах одежды привлечет их к себе. На всякий случай ножки кровати предусмотрительно поставлены в блюдца с водой…

Павловскому не легко было оставить Ленинград и отправиться в дальнюю дорогу. Тысячи уз связывали его с городом и помощниками в различных частях страны. Недавно прошла конференция ученых и практикующих врачей. Он выступил перед участниками с просьбой присылать ему сюда, в Ленинград, кусочки кожи человека с клещами, присосавшимися к ней. Лаборатория нуждается в таком материале для изучения кожных реакций… Вскоре подоспела другая конференция, которую он сам проводил. В два с половиной дня были заслушаны тридцать докладов и принята масса важных решений. Академик вел совещания твердой рукой. Точно по расписанию, в определенную минуту, начинался и кончался каждый доклад. Ученый слушал и коротко резюмировал каждую речь. В намеченное время была готова резолюция, составленная им и тут же переписанная набело.

Каждый раз он говорил себе: «Еще день-другой – и я вырвусь отсюда. Покончу с делами и поеду. Там я засяду за микроскоп, буду бродить по тайге, собирать насекомых, отстреливать зверьков и зарисовывать таежные ландшафты».

Но ни завтра, ни послезавтра положение не изменялось: по-прежнему приезжали ученые и помощники, шли письма и запросы от врачей. Вставали новые заботы, и оттягивался желанный отъезд.

Неожиданно понадобилось выступить с докладом перед пионерами, сообщить им о состоянии паразитологии в стране.

– Зачем это вам, Евгений Никанорович? – спрашивали его. – Так ли уж важно читать детям лекцию из университетского курса?

– Важно и необходимо, – отвечал он. – Теперь ведь молодежь живет мыслями о технике. Надо, чтобы они и наше дело любили… Нечего отплевываться от вшей.

Еще удержали его на месте две новые болезни – два сыпных тифа, обнаруженных в Сибири и в Крыму. Над одним трудился доктор Алымов – тот врач из Тегерана, которому ученый приложением к книгам послал инструкцию, как собирать в Иране клещей. Для изучения другого случая сыпного тифа предстояло еще отправить отряд.

Впоследствии Алымов, вернувшись в Союз, отдал Павловскому дань благодарности клещами, собранными за рубежом, и стал помощником его. Некоторое время спустя Алымова отправили в Севастополь с экспедицией Петрищевой по исследованию лихорадки папатачи. Там он привил себе возбудителя болезни и, будучи в госпитале, случайно узнал, что в одной из палат лежит больной сыпным тифом.

Летом – сыпной тиф? Казалось бы, откуда?

Было известно, что в Тунисе, Марселе, Греции и на Кипре, вдоль побережья Средиземного моря, встречается форма сыпного тифа, переносчиками которого служат клещи. Павловский в учебнике указал, что болезнь эта, видимо, встречается и у нас, но врачами не распознается. Вспомнив об этом, Алымов поспешил повидать сыпнотифозного больного. После первого же разговора сотрудник Павловского напал на след.