сборник - Зодчие Москвы XV - XIX вв.

Вот такой, окруженной древними монастырями, царскими и дворянскими усадьбами, с улицами, в своем большинстве застроенными деревянными домами, с рынками и базарами, расположенными на площадях у бывших ворот Белого города, с ямскими слободами, откуда с лихим посвистом почтовые ямщики гнали свои кибитки во все концы Руси великой, с ремесленными слободами, откуда с утра и до ночи раздавался грохот кузнечных молотов и шум ткацких станков, с барскими великолепными домами, соборами, церквами, церквушками и часовнями, с этой поразительной смесью древнего и современного вступила Москва в XIX век. На конец первого десятилетия XIX века в Москве было 275 тысяч жителей.

В 1812 г. началась Отечественная война. 2 сентября 1812 г. в Москву вступила армия Наполеона. В тот же день начались пожары, продолжавшиеся до 6 сентября. Выгорело две трети города. В 1811 г. в Москве был 9151 дом, из них 2567 каменных и 6584 деревянных; после пожара уцелело только 526 каменных и 2100 деревянных домов. После ухода из Москвы французов все надо было начинать сначала.

В 1813 г. была организована Комиссия для строения Москвы, куда вошли крупнейшие архитекторы О. И. Бове, В. П. Стасов, Д. И. Жилярди, В. И. Гесте, А. Г. Григорьев и другие. В обязанности членов комиссии входила разработка проектов планировки и застройки города, наблюдение за их выполнением.

Государственная программа восстановления Москвы предусматривала разработку нового генерального плана, который должен был усовершенствовать сложившуюся систему города с центральным ядром — Кремлем и Красной площадью — на основе архитектурного единства всей городской застройки. Полукольцо главных площадей Москвы вокруг ядра, которое было заложено еще в плане 1775 г., предполагалось застроить комплексом общественных зданий, число которых значительно выросло за последние сорок лет. Вокруг Кремля, включая Красную площадь и свободную, незастроенную территорию по течению реки Неглинной, планировалось создание парадной зоны города — торжественного преддверия Кремля.

Для других районов города и рядовой уличной застройки были созданы «образцовые» проекты. Чтобы придать единообразие фасадам домов, Комиссия для строения Москвы наладила производство дверей, оконных рам, лепнины. Изменился облик улиц: усадьбы уступили место особнякам, главные фасады которых выходили на красную линию улицы.

Московские архитекторы этого времени стилистически продолжают традиции классической архитектуры допожарной Москвы, но уже в другом аспекте. После победоносного окончания Отечественной войны 1812 г. и в петербургской и в московской архитектуре возникают идеи обширных градостроительных ансамблей. В Петербурге с ними связано имя архитектора Карла Росси, в Москве — Осипа Бове. В этот последний этап развития классицизма, получивший в истории архитектуры не совсем точное название ампир (в подражание стилю французской империи Наполеона), наряду с ансамблями и грандиозными общественными зданиями создаются прекрасные особняки; они связаны главным образом с именем архитектора А. Г. Григорьева (дом Д. Н. Лопухина, 1817–1822; усадьба Усачевых — Найденовых, 1829–1831, и др.).

Так после пожара 1812 г. складывается облик города, который будущие поколения назовут пушкинской Москвой.

Весной 1446 г. в подмосковном Троице-Сергиевом монастыре во время утренней трапезы случилось небольшое происшествие. Монах Дионисий выбросил из своей кельи принесенный ему завтрак с громким возгласом: "Собаки паши такого не ели!" Игумен Досифей стал уговаривать Дионисия, а тот только твердил: "Что могу поделать, если вашего хлеба и варева не могу есть. А знаешь сам, как я вырос в моих домах, где не такой снедью кормили!" Почему такое незначительное событие в монастырской жизни было подробно описано в летописи "Древние жития Сергия Радонежского"? И что это за "смиренный инок", которого всевластный игумен должен был уговаривать и выслушивать его укоры? Этим монахом был Дмитрий Ермолин — один из богатейших московских купцов, прозванный по деду Васкиным, отец того самого Василия, о котором будет идти наш рассказ.

Род Ермолиных давно был известен в Троице-Сергиевом монастыре. Дед Василия Ермолина — Ермола, а затем и его старший сын Герман тоже некогда пришли сюда для пострижения в монахи. Ермолины считали своим родоначальником московского купца Василия Капицу, торговавшего с зарубежными «гостями» еще в XIV веке. В начале XV века Ермолиным принадлежали села Ермолино и Спасское-Семеновское в окрестностях Дмитрова. Дмитрий Ермолин вел торговлю с Азовом, Судаком и Константинополем, знал греческий и татарский языки и относился к той немногочисленной группе московских купцов, которых называли "гостями-сурожанами".