Эльмира Нетесова - Помилованные бедой

— Конечно! Прижал их за самые! — одобрительно сказал Юрий Гаврилович.

— Поначалу они тоже брыкались. Мол, принял покойников, давай кончай там свои дела с ними, нечего за счет мертвых свои дела проворачивать! Совесть имей!

Тут-то я всерьез разозлился! А что, морг — мое частное заведение? Какие свои дела я в нем проворачиваю? И как понес я их! Пообещал всех троих вынести из морга на улицу и оставить в том виде, в каком они теперь. Глава администрации пригрозил, что выкинет меня с работы. А я в ответ, мол, сейчас принесу ключи! Приезжайте, примете у меня двадцать два покойника.

Тот давай права качать — мол, давай готовь к похоронам его сестру, а дальше видно будет. Но я ни в какую — потребовал, чтобы приехали все высокопоставленные родственники моих клиентов.

— Приехали?

— А куда деваться. В течение получаса нагрянули. Тут и сторож с уборщицей пришли. Ну и насели мы на гостей дружной ротой. Пригласил я главу администрации присесть на стул. Тот под ним затрещал. Успел вскочить вовремя. Начальник стройуправления на топчан уселся. Тот под ним расползся. Фирмач стоять остался. Увидели они все своими глазами. И хотя злились на меня, пообещали в ближайшие дни начать ремонт. Утром привезли стол для вскрытия, новый, добротный. И в придачу к нему несколько стульев, крепких, надежных. Ну, я их покойников не спешил отдавать, все ждал, когда ремонт начнут. И не обманули. Завезли материалы и за месяц сделали все. Правда, людей работало много, без выходных, до темноты вкалывали. Даже новый ледник поставили. Когда все закончили, звонит мне глава администрации и спрашивает: «Ну как теперь? Работать можно?» Я ему «спасибо», а он в ответ: «Сволочь ты, Петрович! Но спасибо тебе, что ты такой. Свое из горла вырвал!»

И только я хотел послать его, как мужик мужика, верней мудака, он давай извиняться, мол, не то ляпнул. Да ладно уж. Главное, ремонт сделали. Даже крышу покрыли оцинковкой. Не экономили. Хотя, Юрка, чего я тебя уговариваю, приходи, посмотришь. Может, и ты осмелишься. У тебя в руках оружие покруче. От моих клиентов избавляются быстро. А вот если ты своих больных вернешь в дома и семьи, никому мало не покажется, — рассмеялся Петрович.

— На моем месте давно бы это сделали, — вздохнул Бронников тяжко.

— А что тебе мешает?

— В том-то и беда, не все вернутся.

— Почему? Думаешь, оставят в семьях навсегда?

— Если б так, давно забрали. Умрут многие. Дома не уследят. У меня теперь с десяток таких, кто жизнь самоубийством вздумал покончить. Свое они сделают, доведут до конца. Кто за ними уследит в семьях? Одни на работу, другие на занятия разбегутся. У всех дела. Мои больные это знают и караулят свой час. Никто не остановит и не увидит. А мы не успели выровнять психику каждого, успокоить и убедить в нужности. Терять тяжело. Если не досчитаемся, это нам укор. Как пережить это?

— Юр! Если всех раздавит рухнувшая крыша, кто ответит? Хорошо, если дома окажешься на тот момент. А если в больнице?

— Я-то ладно! Людей жаль!

— Вот и подумай обо всех! Кончай просить. Зови, чтобы забирали. Но сначала вызови комиссию из коммунхоза и пож-надзора, чтоб написали акт о непригодности больницы к использованию по назначению. После того больных верни в семьи. Ты даже не предполагаешь, какой поднимется шум! Люди сами побегут по инстанциям, чтоб вернуть тебе больных. А ну подумай, кто теперь в состоянии нанять сиделку или няньку? Мало того, что это дорого, так ведь чужого человека придется в дом взять.

— Знаешь, совестно играть на чужой беде!

— А рисковать больными не обидно? Чего ты выламываешься как девочка? У тебя есть другой выход?

— Кой черт! Даже малой надежды нет! — сознался Бронников.

— Давай займись, как советую. Сам вот так из беды вылез. Вернешь какому-нибудь начальнику любимую тещу, от которой он счастливо избавился, сунув к тебе на годы, так он ремонт сам прибежит делать. Даю слово, долго ждать не будешь! — убеждал Леонид Петрович.

— Чудак ты, Лень! Начальник сиделку возьмет. Это дешевле ремонта.

— Ошибаешься. И у твоих больных случаются просветы. И они в те часы берут свое с лихвой. А ну мужику снова влезть под чей-то каблук? Кто смирится? Или верни в семью новых русских больного зятя или свекра с тестем. Впрочем, думай сам. Хоть этот выход, считай, аморальный, непорядочный, но он самый верный изо всех.

— Убедил, Оно и верно. Стыдно попрошайничать для себя. А я для людей постараюсь…

— Крепко у тебя мозги подморозило. Верно, правду говорят: с кем поведешься, от того и наберешься.