Эльмира Нетесова - Помилованные бедой

— Потерпи, ласточка! Наша красавица! Вот, сейчас будет легче, — делала укол Светлана.

Ритка вскоре уснула.

— Что ж делать, дозу нельзя увеличивать, опасно. А этот укол ей на полчаса. Веселенькая ночка будет в отделении.

— Сегодня ты дежуришь? — спросил Бронников.

— Да.

— Крепись, Ванек, мужайся! Такая наша доля, — потрепал парня по плечу.

Когда они вышли в коридор, Бронников сказал тихо:

— Слышишь, Иван, всякое может случиться ночью. У женщины очень слабый пульс. Недолго ей осталось мучиться.

— Я знаю. Трудно, тяжело, если умрет в мое дежурство. Но что делать, мы не всесильны.

Петухов пошел в ординаторскую, а Юрий Гаврилович к себе в кабинет. Там его уже ждали. в

Пожилой человек сидел напряженно, курил. Увидев Бронникова, спешно встал навстречу. Они были давно знакомы, с самой молодости, со студенческих лет. Разными путями шли они по жизни, но, встречаясь даже случайно, никогда не отворачивались, им было что вспомнить, о чем поговорить.

— Привет, Юрий! Извини, что не предупредил и не согласовал свой визит, ситуация приперла к стенке, — говорил знакомый.

— Да ладно, Глеб, давай рассказывай, что у тебя стряслось. Если смогу — помогу! — указал на кресло напротив, сел и сам.

— С дочерью у меня не клеится, понимаешь? Она всю жизнь была моей любимицей. Я все ее секреты знал.

— Сколько ей сейчас?

— Двадцать восемь…

— Она работает? — поинтересовался Бронников.

— Ну а как же. Архитектор не из последних. Способная, трудяга. Но не в этом дело. На работе у нее полный порядок. А вот в личной жизни перекос…

— В чем дело?

— Понимаешь, еще со школы встречалась с парнем. Он на год старше ее. Любили они друг друга, дня прожить не могли, чтоб не встретиться. Я, честно говоря, опасался, что раньше что-нибудь отчебучат, и осторожно удерживал Нину от необдуманных поступков. Ну, школу она закончила. Я вздохнул, первый этап пройден. Дочь стала готовиться в институт.

— А парень ее чем занимался?

— Он работал. Когда узнал, что Нина хочет поступать в институт, весь скривился. Мол, на черта мозги сушить столько лет, лучше сразу устроиться на работу. Зачем женщине высшее образование? Ей оно вовсе ни к чему!

— А сам что закончил?

— Семь классов и школу или курсы механизаторов.

— Понятно, — вздохнул Бронников.

— Короче, они повздорили. Впервые за годы. Но вскоре помирились, а осенью этого парня забрали в армию. Нина поступила в институт, а через месяц вместе со своим курсом поехала в совхоз убирать картошку. Там она и подружилась с ребятами и девчонками своего курса. Я был очень рад такому повороту. Ведь ее тракторист был единственным светом в окне. Она от него ни на шаг не отходила. Уж и не знаю, чем приглянулся. Но тут других увидела. Стала ходить в турпоходы со студентами, ездила на пикники. Короче, увидела, что жизнь бывает хорошей и без того друга. Он ей писал часто. Она, несмотря ни на что, регулярно отвечала ему и ждала. Как же? Слово дала! Ну, Нина уже перешла на второй курс, когда ее парень приехал в отпуск на две недели. И что ты думаешь? На третий день поругались. Пришла со свидания злая, ни на кого не смотрит. Лишь через день выяснилось — домогался ее, ну а Нинка в морду зафитилила, домой ушла. Но опять помирились, поехал служить дальше, а дочка учится. Я ей время от времени мозги чистил. Указывал на все минусы тракториста и убеждал, что совместная жизнь у них не получится, интеллект слабоват, воспитания нет, да и родня у парня кондовая. Примкнуть к этой своре — только опозориться. Нинка в слезах убегала в свою комнату, потом, хоть и злилась, все же слушала. Дальше уже спорить перестала. Да и о чем? Вернулся ее мазурик из армии, и они поженились. Он хотел, чтоб дочь оставила институт, но я не позволил. С зятем чуть не подрался. Заставил смириться и всякий день контролировал, не пропускает ли дочка занятия.

— Она у тебя одна? Больше нет детей?

— Есть еще сын. С тем без мороки. Он подводник. Короче, уговорил их подождать с ребенком. Сказал, получит дочка диплом — подарю им двухкомнатную квартиру, полностью меблированную. Нинка от радости на уши встала, а зять насупился: «Чего тут командуешь? Сами в своей семье разберемся…»

Я виделся, говорил с Нинулькой по телефону и знал обо всем. Но через год начал замечать, что голос ее стал грустным, пропал смех. Я спросил, в чем дело. Дочка промолчала. И я обеспокоился. Навестил, вижу — зять хмурый, выпить успел. С Ниной не разговаривает. Повздорили. Уж как только не пытался их примирить, не получилось. Пыхтят, как ежики, и не смотрят друг на друга. А потом Нина не выдержала да как заплачет. И спрашивает: «Папка! Ты возьмешь меня домой обратно?» Я, конечно, согласился. А зять побелел и пулей выскочил из комнаты.