Вера Чубакова - Потому, что люблю

— А кто он такой, этот Шишигин?

— Э, да ты, видно, газет пе читаешь, радио не слушаешь!

— Я же сказал: только приехал, третьего дня. С матерью не поладили: она не хотела, чтоб я женился...

— А моя никак не заставит меня жениться! Да что я — дурак, чтоб руки себе связывать? На что мне такая роскошная жизнь?.. Слушай и запоминай: беру тебя к себе, не пожалеешь. Наша бригада лучшая во всем городе, мы фундаменты монтируем.

— Разве фундаменты монтируют?

— Раз говорю, значит — да.

— А я сумею?

— Захочешь — сумеешь.

— Согласен. Но какие там заработки? Мне деньги нужны.

— Ну, если у тебя в голове одни только деньги, считай, мы никогда с тобой не виделись.

— Не беспокойся, даром получать их не буду. На деле докажу.

— Тогда порядок. Пошли!

— Прямо сейчас?

— А ты привык все откладывать на завтра?

— Дело не в том...

— А раз не в том, пошли! Но сначала давай знакомиться. Я и есть тот самый Шишигин, бригадиром работаю, зовут меня Евгений, а ты просто Женькой зови. Тебя как?

— Хатунцев. Алексей.

— А я думал, тебя подсолнухом назвали. До чего ж ты золотистый! Ладно, ладно, не заводись! — Женька покашлял в кулак. — Сегодня я иду в бригаду просто так, соскучился, месяц в отпуске гулял... А с какой я ладушкой там встретился! Люкс... Считай, тебе повезло, что ты на меня наткнулся, пристрою, не пожалеешь, айда!

Он первый шагнул под дождь.

Сели в почти пустой автобус. Женька снял колпак, смял его старательно, зажал между коленями, потом вытащил из кармана расческу, а газетный колпак сунул под кресло.

— Нашел подходящий мусорник? — упрекнул Алексей.

— Хватит! — перебил Женька, сдвинув брови. — Виноват. Исправлюсь. С жильем у тебя как?

— Можно сказать — никак.

— А точнее?

— Пригласила нас одна тут... хозяйка, прямо на вокзале подхватила. Дорого! Пять рублей в сутки. Не по карману.

— Да. Люкс в гостинице дешевле стоит. Ну и ганг-стерша твоя хозяйка! Плюнь на нее, ко мне перебирайся. Мы вдвоем с маткешей отдельную квартиру занимаем, дали мне, как знатному строителю, трехкомнатную, правда, я в заявлении писал, что женюсь, прибавление в семействе, мол, ожидается... Ну, женюсь же я когда-нибудь! Опять квартиру меняй на большую, а тут... Плату с тебя не возьму, не бойся. А на работе проявишь себя — и тебе квартирку дадут, строителям — в первую очередь. Похлопочем.

— Спасибо скажу.

— Спасибом не отбудешь.

— Понял.

— Ну, вот и договорились...

Когда они вышли из автобуса, дождь уже затихал, тучи кое-где расползлись, образуя голубые просветы, и сквозь эти просветы солнце выпустило на землю множество мягких, лучистых прожекторов. Дождь сыпал сквозь эти светящиеся пучки и казался ненастоящим, театральным.

Следом за Женькой Алексей вошел на территорию строительства,— она была огорожена дощатым забором, с узким тротуарчиком из досок.

На криво вколоченном столбе висела застекленная Доска почета с портретами передовиков производства. У всех рабочих напряженно застывшие лица, только у Женьки Шишигина — Алексей сразу приметал его — старомодная стрижка «бобрик», оттопыренные уши, и в то же время ультрамодные «запорожские» усы — подкова концами вниз, и вдобавок улыбка во весь рот.

— Мы боремся за звание бригады коммунистического труда,— доложил Шишигин. — Понимаешь, что это обозначает?

— Как же! Трудная задача.

— А ты легкого ищешь. — Женька прыгнул на доску, перекинутую через лужу. Вода чавкнула и выплеснулась Алексею на ноги.

— Извини, Подсолтгух...

Женька терпеливо ждал, пока Алексей отряхивал брюки, потом он вытерся таким белым, в кружевах, платком, что им не только руки — лицо жалко вытереть.

— Откуда у тебя такой... сморкальник?

— Надя подарила. Случайно в кармане оказался.

— И кто тебя гнал жениться? Погуляли бы на сла-иу. Меня уже сто раз хотели сделать отцом семейства. А зачем мне такая роскошная жизнь? Зря и ты завяз.

— Не зря. Ты мою жену не знаешь. Без нее я полчеловека.

— Полдурака. Все они, деики-бабы, доброго слова не стоят, разве что сегодняшняя русалка исключение. На ней, пожалуй, можно без оглядки жениться...