Вера Чубакова - Какого цвета ветер?

Лиля похвасталась новой покупкой — цветочной подставкой из железных прутьев, похожих на растопыренные пальцы. На каждом таком пальце сидела яркая пластмассовая чашечка с цветком.

— А вот еще одно приобретение. Это Олег...

Над телевизором висела репродукция с картины голландского художника Ван Гога «Вечерняя прогулка»,

Ромка долго рассматривал ее.

— Полнейший произвол,— сказал он, повернувшись к Олегу Семеновичу, призывая его в единомышленники. — Разве это деревья? Кочаны капусты на длинных палках... А у женщины пятно вместо лица. И у парня, А что это за рука?.. Шагают...

— В том-то и дело, что они шагают,— опередила я хотевшего что-то сказать Олега Семеновича. Будьте благословенны книги и дорога на работу в трамвае!—Художника интересует интимный характер того, что он передает, изображает. Не сама рука, а ее движение, не голова сама по себе, а ее выражение, глубокий вздох, например...

— Саша права,— поддержал Олег Семенович. — А посмотрите, как художник здорово использует возможности цвета и формы! Он...

— Хватит вам! — поморщилась Лиля. — Все должно быть законченным и ясным. А здесь ералаш, женщина такая неуклюжая. Кому нужно такое движение, если ничего в нем красивого нет? Красота нужна, вот что... Роман, принеси, пожалуйста, чай с кухни. А ты, Олежек, нарежь лимон.

Она протянула лимон мужу. Он задержал ее руку в своей, но она с легкой гримасой отняла ее и вышла следом за Ромкой.

Что-то и меня подняло. Наверное, интуицию пора возвести в степень точных наук.

Сквозь стеклянную кухонную дверь я увидела, как Ромка обнимал Лилю.

Они целовались.

В мире что-то рухнуло.

Я оказалась в пустоте. Не было ни прошлого, ни будущего. Реально существовали лишь двое за стеклянной дверью.

Мне надо было возвращаться к Олегу Семеновичу, и я вернулась.

Не успела я присесть к столику, как вошла Лиля, тронула мужа за плечо, спросила:

— Ты о чем задумался?

Олег Семенович встал, погасил электричество, зажег свечи. И сразу комната с темными обоями, с кашпо, свисающими по стенам декоративными цветами, с огромным, во весь пол, темно-красным ковром приобрела таинственность.

— Я вот о чем думал,— сказал минуту спустя Олег Семенович. — У нашей дворничихи, Татьяны Владимировны, Саша, еыдолжны ее знать, дочь защитила диссертацию. Вчера.

— Ну и что? — спросила Лиля.

— Как что? Дочь дворника — кандидат медицинских наук.

— Теперь это в порядке вещей,— усмехнулась Лиля. — Все в интеллигенцию лезут.

— Не занимаю, как можно «лезть в интеллигенцию»! — Олег Семенович сморщил нос. — Не то ты говоришь, Лиля, не то.

— А вот сейчас я скажу тэ!

Лиля уютно расположилась в голубом кресле, выставив обнаженные круглые коленки, и, бросив на Ромку взгляд, засмеялась.

— Я вспомнила буддийскую веру... Выход для неудачников. Желаний у человека великое множество, удовлетворить их не всегда удается. Но раз не можешь удовлетворить своих желаний, откажись от них. Просто и естественно^

— А как быть с мечтой?—спросил Олег Семенович.— Отказаться от мечты...

— Так ведь я говорю о неудачниках! Это для них отказы всякие...

— А кто знает, какого цвета ветер? — спросила я вызывающе.

Лиля засмеялась:

— Что за чушь?

Ромка пожал плечами:

— Глупости...

А Олег Семенович сказал:

— У ветра разный цвет, Сашенька. Летом он, как газовый шарфик, сиреневый. Осенью — серый с золотом, а зимой —черный в белую крапинку,

— Ты это серьезно, Олег? — удивилась Лиля.

— Самым серьезным образом, дорогая.

Лиля поднялась, не постеснялась потянуться. Но какая она, однака глегкая, грациозная.

— Пойду сварю вам кофе.

— И я с тобой!—Ромка вскочил, — Помогу...

Олег Семенович безмятежно улыбалей. А мне хотелось схватить Ромку за полу пиджака или дернуть за руку, больно, сильно, чтобы он тут же свалился на свое место.

Олег Семенович ласково посмотрел на меня, и я вынуждена была ответить ему улыбкой. Я, кажется, первый раз внимательно всмотрелась в лицо Лилиного мужа: какой у него усталый вид, под глазами припухлости. А небольшая лысина эму даже идет, во всяком случае, сегодня она не казалась мне оскорбительно старческой.

Как ему живется с Лилей? Знает ли он, что они с Ромкой были влюблены друг в друга?.. Нелегко ему, видно. Но, возможно, именно в этой нелегкости он нашел для себя нечто?

А можно ли назвать подлостью желание рассказать хорошему человеку, что его обманывают?

За кофе Лиля объявила: