Валентин Рич: Приключения словес: Лингвистические фантазии

С одним таким случаем я столкнулся, когда судьба забросила меня в Канаду и мне пришлось погрузиться в английский язык, хоть и чужой для меня, но принадлежащий к той же, что и русский, языковой семье — индоевропейской. Не такая близкая родня, как белорусский и украинский, можно сказать, родные братья русского, или польский с чешским — так сказать, двоюродные братья. Но все-таки одного роду-племени. Так что в Канаде я встретил немало языковых знакомцев, которых, чуточку приглядевшись, нетрудно было опознать. В словах mother, sister, son, — к примеру, увидеть наших «матерь», «сестру», «сына», в слове three наше «три», в слове dream нашу «дрему», в слове talk наши «толк», «толковать», «толковище».

Однако в большинстве случаев с ходу опознать слова-соплеменники мне удавалось только после того, как я видел их написанными.

С одним таким словом я познакомился еще в мои молодые годы, на войне, когда был солдатом Ленинградской армии противовоздушной обороны.

К 1942 году все самолеты-истребители Ленармии ПВО — тихоходы «чайки» (И-15) и «ишачки» (И-16) были сбиты гораздо более быстрыми немецкими мессерами, и наши летчики, те, что сумели уцелеть в боях, и молодое пополнение, стали летать на самолетах, присланных нам союзниками — англичанами и американцами. На фотографиях силуэтов самолетов, розданных артиллеристам-зенитчикам, чтобы мы могли различать эти самолеты в воздухе и случайно не сбивали их, американские истребители именовались «аэрокобрами», английские «харри-кейнами».

Что значит слово «аэрокобра», все, конечно, поняли сразу. А вот что значит слово «харрикейн», я догадался только спустя пятьдесят три года, когда впервые увидел его написанным по-английски: hurricane. Ураган, конечно ураган! Нисколько не менее подходящее имя для боевого самолета, чем та же аэрокобра, даже, пожалуй, еще покруче. Очень тогда, полвека назад, они выручили нас, эти «ураганы».

На слух распознать в слове «харрикейн» слово «ураган» я бы и теперь вряд ли смог: из восьми звуков совпадают лишь два. И только в письменном виде, сохранившем, как это обычно бывает, более старую огласовку, я получил нужную подсказку. А что английской буквой «с» в определенных сочетаниях обозначается звук, соответствующий русскому г, и артикулируется так же, как он, — с помощью языка и нёба, только без подключения голосовых связок, было понятно и безо всякой подсказки.

Англичане вообще народ экономный, связки свои берегут, нашим звонким звукам предпочитают глухие. Типичные примеры: наше «два» у них «two», наше «древо» у них «tree», наш «гарпун» — «harpoon», наша «гармония» — «harmony», наш «уголь» — «coal».

Но и не улавливая на слух смысл, заключенный в звуках, образующих название английского самолета, я, помнится, сразу почувствовал в них что-то грозное — еще, пожалуй, резче ощущаемое в звуках русского эквивалента этого названия. Произнесите вслух достаточно громко: ура-ган! — и вы тоже, скорее всего, эту грозность ощутите.

С чего есть пошла членораздельная человеческая речь?

Животные выражают свои желания всеми частями тела. Собаки и кошки более всего хвостом. Да и человек, судя по свидетельству нынешнего членораздельного языка, сперва для общения прибегал к языку жестов, а именно «говорил» руками. В словах речь и рука проглядывает один и тот же корень, в котором скелетом, словообразующим каркасом служили звуки р и к. Мы и сейчас изрекаем, упрекаем, пререкаемся, а наши недавние предки пользовались глаголом ректи вместо теперешнего сказать.

Однако руки все больше и больше становились заняты работой, между тем как человек нуждался во все новых и новых словах. Где он находил их источник? Да там же, где находит его сегодня. Изначально — в подражании звукам, сопровождающим то или иное явление. Буквально только что, после первых же запусков искусственных спутников Земли, услышав с неба «бип-бип-бип», люди придумали слово бипер.

Попробуем проследить долгий и замысловатый путь одного из самых важных звукоподражаний, давших начало великому множеству замечательных наших слов.

Все началось с грозы, или, точнее, с грома. С раскатистого звука, который кому-то слышался как РРР, кому-то как АРР, кому-то как ОРР, УРР, ГРР, РРА, ГРРА и так далее.

Гром раздавался с неба. В небе находился источник света и тепла, источник жизни — Солнце. И небо, и Солнце люди стали обозначать теми же звуками, что и гром. Эти обозначения сохранились в русском языке в выражении «возвести очи гОРЕ», в словах: гОРизонт, РАдуга, РАдиус, АвРОРА, аУРА, ОРбита, ОРЕол, утРО, завтРА, вечЕР, зАРя. Солнце считалось богом. И этого бога, а затем и других богов стали обозначать теми же звуками, что и Солнце: ГОР, ХОРс, КРОнос, РА, РАма, БРАма, АРтемида, АРЕс, МАРс, МитРА, ИндРА, ДеметРА, ГеРА, ГЕРмес, УРАн, СатУРн, ПеРУн, ЯРИло.