Валентин Рич: Вася

Валентин РИЧ

ВАСЯ

Необычное я почувствовал тотчас же, как только перестало гудеть реле в закрывшемся за мной лифте. Я как раз успел подойти к дверям и, обхлопав себя со всех сторон, обнаружить ключ в заднем кармане брюк, когда настала тишина. Тут-то я и почувствовал: что-то случилось.

Дело в том, что обычно, едва замолкало реле, за дверью начинал лаять Тэр. А тут полная тишь. Может, не услыхал моих шагов?

Я с нарочитым шумом вытер ботинки о резиновый коврик. Никакого результата.

Со скрипом засунул в замочную щель с трудом проходящий туда ключ. Молчание.

Войдя в прихожую, я удивился еще больше: Тэр стоял на пороге комнаты, подрагивая хвостом, приподняв правую лапу и слегка вытянув шею вперед и вверх. В комнате кто-то был!

Уж не вернулась ли досрочно из солнечных Гагр дорогая моя родительница?

Впрочем, перед ней я был чист. Уезжая в санаторий, она сказала: "Надеюсь, на этот раз квартира будет цела!". И теперь могла убедиться, что ее надежды мне удалось в основном оправдать: ни одно окно не было разбито, ни один стул не был сломан, а в коридоре среди мусора оставался проход, хотя и не очень широкий, но позволявший благополучно добираться до кухни...

- Мамочка! - крикнул я. Никто не ответил.

Бросив на табуретку портфель, я подошел к Тэру, потрепал его по спине и заглянул в комнату.

И увидел... примерно моего размера голого парня, ну совершенно голого как купальщик на безлюдном пляже. Он сидел на подоконнике, свесив загорелые ноги и выпучив глаза, как будто только что вынырнул из воды. Я так его сразу и спросил:

- Откуда ты, старик, вынырнул?

Голый парень выпучил глаза еще больше и ответил довольно странно. Он произнес одно только слово:

- Усек?

- Что усек? - не понял я.

Парень спустил ноги на пол, приложил к коричневой мускулистой груди правую руку и, заглядывая мне в глаза, как Тэр - когда у меня в портфеле сосиски, медленно и раздельно произнес:

- Угадал? Догадал? Учуял? Унюхал? Вообразил? Сообразил?

- Не понимаю, - сказал я.

Парень ухмыльнулся и погрозил мне указательным пальцем.

- Вынырнул! Сэй ми беттер - промахнул! Ведь у моего на лбу черное пятно и хвост подлинней!

- Все равно не понимаю, - сказал я. Парень посмотрел на меня с некоторым огорчением.

- Ахтунг! У тебя есть хунд. Понятно?

Тэр действительно был рядом, но от этого дело не становилось яснее. Все же на всякий случай я кивнул.

- И у меня есть хунд. Понятно?

Я еще раз кивнул.

- И в прошлое явление я его без спросу взял с собой. Понятно?

Хотя насчет прошлого явления я что-то недопонял, общий смысл и этой фразы был в первом приближении ясен. И я опять кивнул.

- Уэлл! - обрадовался моей понятливости парень. - Вайтер! Я его взял, а он потерялся.

- Так, так, так...

- И это нарушило баланс.

- ???!!!

- И меня послали на поиски. И я принял твоего хунда за своего хунда. И... промахнул. Понятно?

Насчет собаки теперь мне было более или менее понятно, а вот насчет самого парня - по-прежнему не очень. И я спросил:

- Но как ты попал в квартиру? И почему в таком виде?

Он поглядел на свои руки, потом на свои ноги, потом оглядел себя с разных сторон и даже попытался через плечо заглянуть себе на лопатки. Пока он этим занимался, я рассмотрел, что штаны на нем все-таки есть - не брюки, конечно, а что-то вроде трусиков, такого же загорелого цвета, как и его тело.

- В таком виде? - переспросил он. - В каком таком?

- Да нет, ничего, - ответил я. - Просто в чужой дом обычно приходят в туфлях... Или хотя бы в носках...

- Чужой дом? Чужой... Подожди, дай размыслю сам! Чужой... Туфли... Носки... Будь я трижды дезинтегрирован!..

Он то вставал на цыпочки, то приседал, то прижимал руку к сердцу, то потирал макушку, то заглядывал в окно, то рассматривал стоящие на письменном столе и на шкафу предметы.

Мы с Тэром молча ждали, чем все это кончится. На жулика парень похож не был. На психа - тоже. Лицо у него было добродушное и без малейшей хитрости.

Наконец, он снова уселся на подоконник.

- Ну что ж, Тэр, - сказал я, - пока суть да дело, не привести ли нам человека в христианский вид?

Я полез в шкаф, достал свой тренировочный костюм и протянул парню.

Он неохотно оторвался от своих мыслей и с рассеянной улыбкой проговорил:

- Зачем?

- Надень! - настойчиво сказал я.

Парень пожал плечами, но с подоконника слез и принялся стягивать с себя трусы.

Тут уже я спросил:

- Зачем?..

- Жарко! - сказал он и, бросив трусы на подоконник, стал натягивать мои спортивные брюки.