Этот стиль (по выражению М. Слонимского, «кунсткамера словесных уродств») был характерен не только для писателей «натуральной» школы, но и для советских писателей 20—30-х годов (в первую очередь, для М. Зощенко), ср. отрывок из рассказа «Происшествие»:
И едет, между прочим, в этом вагоне среди других такая вообще бабешечка.
У нее ребенок на руках. Вот она с ним и едет.
Она едет с ним в Новороссийск. У нее муж, что ли, там служит на заводе. Вот она к нему и едет.
И вот она едет к мужу. Всё как полагается : на руках у ней малютка, на лавке узелок и корзинка. И вот она едет в таком виде в Новороссийск.
Едет она к мужу в Новороссийск. А у ней малютка на руках очень такой звонкий.
Показательно, что элементы этого стиля проникают и в тексты, не имеющие целью создание комического эффекта. Ими не брезговали даже такие литераторы, как Георгий Чулков и В. Шкловский. Их «поток сознания» остроумно высмеивается в след, пародиях А. Измайлова («История русской критики»):
(1) Мистический анархизм.L Анархический мистицизм!. Александррр Блок!. Алек-сандррр Блок.L Дайте попочке сахару!. Неприятие мира- Нетленная красота-Та-та-та! Соборный индивидуализмL Внутренний кризисL Внутренний вризис!. Александррр Блок!. Александррр Блок!. Александррр Блок!. Мейерхольд!- Космическое освобождение. Умиленность и покорность. Вячеслав Иванов-Христианский ренессанс. Роковая цепь истории-Александррр Блок!. Внутренний кризис!. Дайте попочке сахару!.
(2) Мой друг Рома Якобсон сказал мне-.
— Если бы я не был филологом, я был бы кассиром
Мы растрачиваем золото времени, накручивая кадры забракованного сценария. Лев Толстой сказал мне.
— Если бы не было Платона Каратаева, я написал бы о тебе, Витя.
Толстой ходил босиком
Босяки Горького вгрызаются в сюжет.
Госиздат грызет авторов.
Лошади кушают овес .
Волга впадает в Каспийское море.
Вот и всё.
Постулат связности обязателен не только для отдельного высказывания или монологической речи: он должен соблюдаться и в диалогах. Зачастую нарушение этого принципа определяется желанием уйти от ответа, ср.:
(1) В Армянское радио пришел вопрос из Америки*. «Сколько получает советский инженер?» После долгого молчания Армянское радио ответило *.—А у вас негров линчуют.
В ответе, казалось бы уклончивом, содержится признание, что зарплата советского инженера — очень низкая.
(2) Известная артистка на вопрос: «Сколько вам лет?» — ответила « наивно и стыдливо, опустив глаза»*.«.В Брюнне ».
Соблюдая формально принцип кооперации, артистка отвечает не по существу. Сходным образом поступает и другая артистка — Пряхина из «Театрального романа» М. Булгакова:
(3) Торопецкая вписала три слова в анкету и спросила*.
— Когда вы родились?
Этот вопрос произвел на Пряхинуудивительное действие (...):
— Пресвятая богоматерь! Что же это такое? Я не понимаю, кому это нужно знать, зачем? Почему? Ну, хорошо, хорошо. Яродилась в мае, в мае! Что еще нужно от меня? Что?
— Год нужен— тихо сказала Торопецкая.
Еще один пример намеренного нарушения постулата связности:
(4) [Брат невесты Левка пытается объяснить сватам ее несколько странное поведение]: Левка. Наша Вера сегодня немножко угорела от утюга.
Боярский. Угореть от утюга может всякий, но быть хорошим человеком — это не всякий может (И. Бабель, Закат, I).
В (4) сват (Боярский) не оспаривает объяснения странного поведения невесты, но делает общее утверждение, казалось бы, совершенно невпопад. Его, однако, можно понять и как завуалированное сомнение в том, является ли невеста хорошим человеком.
В связи с нарушением постулатов Грайса можно вспомнить сцену кражи гуся в «Золотом теленке»:
(5) [Паниковский с гусем под мышкой убегает от разгневанных жителей и кричит Бендеру, проезжающему мимо на «Антилопе-гну»]: «Возьмите меня, я хороший!» «Возьмем гада?» — обращается Остап к своим спутникам. Нарушаются сразу два постулата Грайса—истинности и связности. Реплика Паниковского Я хороший явно противоречит истине (уворованный-то гусь—под мышкой!), а в реплике Бендера нарушена связность диалога, поскольку Бендер не считает нужным даже обсуждать вопрос о достоинствах и недостатках Паниковского. Нейтральным ответом было бы нечто типа: Гад он! Но, может, все-таки возьмем? Легко заметить, что комический эффект при этом полностью утратился бы.
Читать дальше