Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Способ, которым позднейшие итальянские авторы XVIII столетия рассматривают проблему процента, не заслуживает уже особенного внимания. И более выдающиеся из них — вроде Дженовези 259 и Беккариа 259 , и те, которые специально занимались проблемой процента, как Васко 259 , придерживаются преимущественно взглядов, традиционных со времени Сальмазия.

Наибольшего внимания заслуживают рассуждения Беккариа. Он проводит резкую грань между интересом и процентом (usura): первый представляет собой непосредственную пользу от какого-либо предмета, между тем как процент является «пользой от пользы» (l’utilita dell’utilita). Непосредственную пользу (интерес) дают все блага. А так как деньги служат общим мерилом и представителем ценности всех других благ, то, в частности, интерес денег заключается в пользе, которую могут приносить представляемые ими блага. Так как в частности каждая сумма денег представляет или может представлять собою известный участок земли, то и интерес суммы определяется ежегодным доходом от этой земли. На основании этого интерес этот изменяется с изменением величины дохода от земли, и средняя величина денежного интереса будет равняться среднему доходу от земли (с. 116 и след.).

Так как в этом рассуждении слово «интерес», очевидно, обозначает то же самое, что мы назвали бы первичной прибылью на капитал, то в вышеуказанном месте мы можем усмотреть попытку, хотя и крайне примитивную, объяснения происхождения и величины первичного процента возможностью покупки земли. Как мы, однако, увидим впоследствии, та же мысль нашла себе за несколько лет до того времени более совершенное изложение у другого автора.

В одном месте Беккариа затрагивает также момент, впервые введенный Галиани, о влиянии времени и об аналогии с вексельным процентом, являющимся интересом по отношению к месту (с. 122); однако, он останавливается на нем еще поверхностнее, чем Галиани.

Что касается католической Франции, то она отстала и в теории, и в практике. Ее государственные законы о проценте в течение столетий считались самыми строгими в Европе. В то время, как во всех остальных государствах единодушно уже разрешили взимание процентов или совершенно открыто или в очень слабо замаскированной форме уже наперед условленного интереса, Людовик XIV нашел уместным возобновить существующее запрещение взимания процентов в таком объеме, что запрещались даже торговые проценты: единственно Лионский рынок был изъят из этого запрещения 260 . Сто лет спустя, когда в других странах уже стали осмеивать давно отжившее свое время запрещение взимания процентов в духе Зонненфельса или Бентама, во французском судопроизводстве оно пользовалось еще всей своей гибельной силой, и только в 1789 году порвали с этой институцией средневекового духа, как со многими другими: законом от 12 октября 1789 года запрещение взимания процентов было формально отменено и было заменено процентной ставкой в 5%.

Как законодательство, так и теория во Франции упорнее всего придерживалась строгой точки зрения канонистов. Мы уже видели, в какой незначительной степени могла быть принята теория Молинея около середины XVI столетия. В конце XVI столетия столь просвещенный автор, как Жан Боден, находит запрещение взимания процентов вполне справедливым, хвалит законодателей, издающих его, за их мудрость и считает самым целесообразным вырвать процент вместе с его корнями («отсечь корень ростовой прибыли, и не только стержень его, но и все ответвления») 264 . Правда, в XVII столетии француз Сальмазий блестяще высказывался, в пользу процента, однако сделал это вне пределов Франции. В XVIII веке, наконец, растет число авторов — сторонников процента. Так, Ло борется уже за полную свободу процентного обращения, даже за уничтожение процентной ставки 264 ; Мелон называет процент неизбежной общественной необходимостью и предоставляет богословам согласовать свои нравственные сомнения с этой необходимостью 264 . Монтескьё объявляет, что безвозмездная отдача в ссуду денег бесспорно представляет собою похвальный поступок, но это может быть только предметом религиозного совета, а не гражданского закона 264 . Однако несмотря на это, все же еще находились авторы, которые выступали против них, защищая старое строгое учение канонистов.

Среди этих запоздалых борцов за учение канонистов выделяются в особенности двое: авторитетный юрист Потье и физиократ Мирабо.

Потье сумел выбрать из хаоса аргументов канонистов наиболее основательные и соединить их с большим умением и остроумием в одно целое, в котором они в самом деле представлены очень убедительно. В примечании приведу главное характерное место, которое уже обратило на себя внимание некоторых исследователей учения о проценте 265 .