Фредерик Пол - Путь на врата. Нашествие Квантовых Котов.

Он медленно произнес:

— Готов поклясться, что ты со своей подружкой — тяжелый случай! Думаю, вы можете пройти даже через детектор лжи.

— Почему бы и нет? Мы говорим правду!

— О черт, Доминик! — взорвался он, — Разве ты не понимаешь, что тебе необходима помощь?

— И ты можешь помочь? — спросил я.

— Я… тебе? Нет! — сказал Джимми. — Но я знаю того, кто может. Расплачивайся по счету, Доминик, и поедем прогуляться.

В это время солнце не заходит часов до восьми, но когда мы вышли, было уже совсем темно. Выехав из пригородов Чикаго, мы направились на юг. Машин на дорогах было мало. Мы проезжали мили кукурузных полей и дюжины городков. И когда я спрашивал Джимми, где мы едем, он только отмахивался:

— Чем меньше ты будешь знать, тем лучше.

— Тогда хотя бы скажи, скоро ли приедем? Я не ночная сова, Джимми, а утром меня ждет работа.

— Что тебя должно волновать, — терпеливо сказал он, как бы оттягивая до рассвета, — так это твои проблемы с ФБР! И пока ты не уладишь с этим, остальное не имеет значения.

— Это правда, Джимми, но…

— Кончай ныть! — приказал он. — Мы уже почти приехали. Это слева за этим городком.

„Этот городок“, согласно дорожному указателю, назывался Диксон (штат Иллинойс, более двух тысяч населения, Клуб деловых людей каждый четверг и пятницу устраивает вечеринки в отеле „Холидей“). Мы свернули с главной магистрали на площадь с 75-миллиметровой пушкой времен Второй мировой войны, установленной на маленьком зеленом клочке, проехали несколько кварталов. Затем Джимми, скрипя шинами своей машины, резко завернул влево на частную дорогу.

Кто владел этой дорогой, не объявлялось, был только маленький неоригинальный знак: „Добро пожаловать в земли Хиденвел!“ — без имени, ничего определенного, ничего приветливого. Наоборот! Что отличало трассу от других, так это то, что первый же поворот перекрывал разводной шлагбаум. Около ворот стоял маленький деревянный муляж часового, за ним прислонился к стене большой недеревянный охранник.

— Пропуск! — приказал он.

Джимми что-то протянул ему, что именно, не знаю, но это удовлетворило часового. Конечно, этого дня него оказалось почти достаточно. Облизнув губы, он внимательно оглядел нас, затем набрал номер и переговорил с кем-то по телефону. И лишь потом поднял шлагбаум и махнул нам рукой, пропуская дальше.

Следующие четверть мили дорога раздваивалась, петляла вокруг лужайки с фонтаном. Мы сделали круг и остановились около здания с огромными белыми колоннами. Я видел такое раньше, кажется, в фильме „Унесенные ветром“. Из него вышли слуги, словно бы тоже из фильма. Из главного входа выбежал молодой негр, весело кивнув головой, и припарковал машину Джимми за яблонями. Из другой секции дома выплыла полная негритянка средних лет и позвала нас в помещение. Она не приветствовала по имени Джимми и не обращала на меня никакого внимания. Она не задавала вопросов и не подсказывала, куда направляться. Список того, что она не делала, безусловно, очень длинен. Что она делала — так только то, что провела нас сквозь гигантское трехэтажное фойе по покрытой ковром лестнице, изогнувшейся ко входу, через проходы, мимо маленькой жилой комнаты с камином, тахтой и удобными креслами. Везде было пусто. В конце концов мы пришли к стеклянным дверям гибрида теплицы и спортзала. Вне его было слишком жарко, внутри — жарко вдвойне. Зал был переполнен тропическими растениями, тянувшимися к застекленной крыше, деревьями, увитыми виноградной лозой. Это все напоминало джунгли, пахло загнивающими растениями и влажной землей.

В центре зала находился длинный и узкий бассейн, в котором купался совершенно голый пожилой мужчина. Погруженный в воду, он казался более тощим, но его это не волновало. Тяжело дыша, он дергал коленями, и в нашу сторону летели брызги.

— Девяносто восемь! — Он поплыл в дальний конец бассейна австралийским кролем. Девяносто девять! — Сделал последнее усилие и поплыл к нам на большой скорости, изящно скользя руками возле седых волос и энергично вспенивая воду. — Сто! — крикнул он, задыхаясь, и уцепился за край бассейна.

Еще один молодой негр, скорее серьезный, чем бодрый, протянул полотенце. Старик обтер лицо и улыбнулся.

— Добрый вечер, джентльмены! — произнес он.

Я сказал ему что-то. Это было не совсем „добрый вечер!“, но вполне вежливо. Джимми сделал еще лучше: спустился к бассейну, взял скользкую мокрую руку старого пловца и энергично потряс ее.