Гермар Рудольф - Лекции по холокосту

Аналогия с легендой о «холокосте» просто поразительна. Учёные средневековья и эпохи Возрождения, не видевшие очевидного, сильно напоминают академиков наших дней. В свете драконовских социальных и юридических угроз по отношению к инакомыслящим мало кто способен избавиться от павловского условного рефлекса и решить стать мучеником.

Подложность «Константинова дара» была доказана тогда, когда папство подвергалось ярой критике, когда критиковать католическую церковь было модно. Аналогичным образом, миф о «холокосте» будет изобличен тогда, когда сионисты и все те силы, на которых держится порядок, установивший в результате Второй мировой войны, не смогут его поддерживать или же больше не будут в нём нуждаться.

Ещё одной параллелью является подробный (возможно, чересчур) характер труда Валлы, что справедливо и для ревизионистов. Вызвано это тем, что люди эпохи Возрождения попросту не отдавали себе отчёта в том, что имела место передача власти от императора папе римскому; точно так же мы, похоже, не замечаем присутствия миллионов евреев, «переживших холокост», что уже само по себе говорит о том, что никакого «холокоста» не было.

По всей видимости, мы просто обязаны изучать все возможные детали, которые покажутся нашим потомкам ненужными и даже смешными. Так, нам мало того, что Циклон-Б — якобы использовавшийся в Освенциме для убийства евреев — был обычным средством от вредителей. Нет, мы должны тщательно проанализировать каждую химическую сторону этой темы!

С: Да, но вам также придётся подробно изучать заявления, сделанные официальными историками!

Р:Мы -то как раз от этого не уклоняемся, в отличие от холокостовцев. Вообще, вся эта одержимость подробным анализом заслуживает одобрения, причём не только потому, что мы тем самым отвергаем утверждения о недостатке аргументов с нашей стороны, но и — что гораздо важнее — потому, что мы задействуем специалистов из всех слоёв нашего общества, которые также участвуют в дискуссии.

С: А это правда, что одной из предпосылок научного успеха ревизионизма является признание того факта, что в Третьем Рейхе имело место преследование евреев?

Р:Конечно. На мой взгляд, меры, предпринимавшиеся национал-социалистами против евреев, в соответствии с конституционными нормами сегодняшней Г ермании, можно назвать геноцидом, пусть даже физического уничтожения евреев как такового не было, а были «только» лишение гражданских прав, депортации и, как следствие, ущерб, нанесённый имуществу, телу и душе[1366]. В соответствии с современными нормами международного права, вошедшими в уголовный кодекс ФРГ под статьёй 220а, геноцид квалифицируется следующим образом:

«(1) Любой, кто намеревается полностью или частично разрушить национальную, расовую, религиозную или этническую группу,

1. Убивает членов группы,

2. Наносит членам группы серьёзный физический или моральный ущерб, определяемый в статье 226 [серьёзное телесное повреждение],

3. Создаёт для группы ситуации, влекущие за собой полное или частичное физическое разрушение,

4. Принимает меры, не дающие группе производить себе потомство,

5. Насильно отнимает у группы детей и помещает их в другую группу, наказывается пожизненным тюремным сроком.

(2) В менее серьёзных случаях, параграф 1, пп. 2-5, тюремный срок составляет не менее пяти лет».

Таким образом, геноцид состоит не только в массовых убийствах.

С: Но ведь тогда то, что произошло с немцами с восточных немецких территорий, тоже можно назвать геноцидом согласно этим пунктам!

Р:Совершенно верно. Согласно ревизионистской трактовке, преследование евреев вполне сопоставимо с преследованием других народов во время Второй мировой войны. Это ничуть не преуменьшает трагедию, которую испытали евреи, и не занижает её значимость. Это только лишает её уникальности, в результате чего судьба евреев становится всего лишь одной из многих трагедий, имевших место на протяжении мировой истории.

Если заполнить историю преследования какого-либо народа искажениями, выдумками и преувеличениями, это послужит ему только во вред. Лжецы — вот кто представляет действительную угрозу памяти и скорби о подлинных жертвах, в историю преследования которых люди вообще могут отказаться верить, поскольку они решат, что она выдумана от начала до конца.

Ревизионисты же возвещают о том, что имела место ложь. Это вовсе не ревизионисты угрожают памяти жертв и признанию факта их преследования, а лжецы и те, кто их покрывает.