Михаил Покрасс - Залог возможности существования

- Этого не может быть! Чудовищно!

- У женщины утонул двенадцатилетний сын. Ей за сорок. Она во втором браке. Детей у нее больше нет и уже не будет. Вы увидели бы ее на футболе через год?

- С матерью такого не может быть! Это противоестественно.

- Осудили бы вы ее?

- Я людям - не судья.

- И не подумали бы о ней неважно!? Нет? Представьте на мгновение, что вы, оставаясь в своем уме, вдруг сейчас стали совсем и сразу здоровой. Вы бы своей перемене обрадовались? Не устыдились бы себя?

- Такое уже было, когда, после сеанса гипноза в Харькове, впервые стало лучше. Я испугалась: как же я могу хорошо себя чувствовать, когда она, бедная, там лежит одна... Но потом все вернулось!.. Может быть приезд домой напомнил...

- Так вы просите вас вылечить?.. После гипноза вы приехали ко мне!?.. Здесь вылечиться, значит открыть, постиг-путь, как помочь себе самой, как вылечить себя... Для вас, пока, это значило бы самой, как вы сказали, сделать себя “противоестественным чудовищем”!? Чудовища вы испугаетесь... и застыдитесь! Стыдом и испугом вызовете уже привычную тоску со старыми поводами для самобичевания.

Затруднительно вызвать, а удержать и вовсе практически невозможно состояние, в котором человек ощущал бы себя безнравственным по своим сердечным меркам.

Все мои пациенты боятся здоровья во-первых не потому, что оно лишает их опеки, права, ни с кем не считаясь, беречь себя... Не потому, что оно отнимает право избавлять себя от элементарных человеческих обязанностей... Не сознавая того, они боятся выздоровления потому, что оно грозит муками моральными: презрением, стыдом часто перед собой и предполагаемым судом людей, открытием своих действительных, а не несущественных или выдуманных, ошибок и вин.

Выздоровление грозит необходимым, но чрезвычайно трудным, а в предчувствии его страшным, открытием того, что все неустраивающее моих пациентов в их судьбе, не само получилось. Что они сами: их незнание, неумение, упрямство, трусость, их поза - причина их бед.

- Именно от переживания большей нравственной муки (пусть могущей быть и полезной) вас заслонила болезнь -страдание, которое вы привыкли ощущать “все оправдывающим”. Но дочери оно не воскрешает. И живым (вам и вашим близким) жизнь отравляет, калечит. Словами, по приказу ума, вы ставите передо мной задачу, а сердцем, интуитивно, эмоционально, жутко боитесь ее разрешить. Поэтому, чувствуя, что попали по адресу, заранее выдумываете повод для ухода - сомнение - “туда ли попала?”.

Только, когда вам сердцем станет можно и нужно стать здоровой... И не ради внука (он вам нужен, а не вы ему, он и без вас вырастет!), не ради мужа (он вам на помощь пришел!)... А ради, например, будущего дождя, чтоб его слышать, осязать, видеть, вдыхать изморось его и сырость... Ради вкуса хлеба... Света заката... Чтоб увидеть еще хоть раз, как опускается тополиный пух и тает на ладони снежинка... Ради счастья видеть!.. Ради того, чтобы за своим самолюбованием, простите, самоистязанием не проглядеть еще живых, не остаться совсем одной в трехкомнатной квартире...

Только когда здоровье станет вам и можно и нужно для себя, для жизни (она, естественно, немыслима без заботы о тех, кого любишь), когда болезнь станет не только тягостной помехой жизни, но и ненужной, неприемлемой, постыдной, без позы, помехой, тогда лишь можно приниматься за устранение ее проявлений. До тех пор все попытки вмешательства остаются разочаровывающим в своих силах разнашииванием, усиливающим болезнь и создающим видимость лечения - усугублением болезни.

Болезнь - способ приспособления к предчувствуемому будущему. Чтобы ее устранить, надо предварительно, уже теперь переболеть всю боль, которой грозит выздоровление. Надо заранее привыкнуть к предстоящему. Тогда оно перестает мешать выздоровлению и страшить.

- Сегодня надо решать, человечно ли быть здоровой, когда дочери нет. Не преступно ли самобичевание? Сегодня надо представить, что дочь больше никогда не приснится, уйдет от вас даже во сне. Сегодня - найти то, что займет освободившееся место в душе. Сегодня надо решиться думать, какой памяти, о какой дочери вы себя посвятите. Злой -приведшей себя к самоубийству, или доброй, которая осталась задавленной, которая просила вас быть вместе с ее отцом, просила жить, а не выдумывать. Сегодня надо решиться, чтобы память о несбывшихся добрых желаниях дочери помогала жить, чтобы стала светлой памятью, которая поможет отдавать то, что дочери недодали и брать, непременно брать у людей то, что не сумели взять у нее. Тогда только самобичевание станет ненужным и придут слезы, помогающие действительно излить, действительную, вовсе невиноватую и незлую боль матери, которой выпало несчастье пережить свою дочь...