Владимир Владко: Аэроторпеды возвращаются назад

— Вы удивляетесь? Хорошо. Представим себе еще один случай во время той же атаки. Танк встречает на пути другую преграду, допустим — каменную стену высотой в несколько метров. Способен ли он преодолеть такое препятствие? Нет, ответите вы. Способен, скажу я. Потому что мой танк подпрыгнет и перелетит через стену!

Дик остановился, жадно проглотил полстакана вина и продолжал:

— В этом и заключается мое изобретение. Прыгающий танк. Танк, который нельзя остановить обычными средствами. Танк, что победно идет вперед и вперед, разрушая и уничтожая все на своем пути. Он является одной из тех машин, которые окончательно определят облик будущей войны. Машин, несущих победу тем, кто владеет ими. Не нужно лишних людей, не требуется большая армия, тысячи и миллионы солдат. Техника, машины — вот путь будущей войны. Отряды танков, эскадрильи самолетов, эскадры морских кораблей, артиллерия на гусеничном ходу… Что может противостоять такому оружию?..

— Генерал Фулер нашел в твоем лице пылкого поклонника, — вполголоса заметил Том Даунли.

— Генерал Фулер — великий человек, — горячо ответил Дик Гордон. — Он пророк будущей войны. Разве ты способен доказать, что он неправ? Разве ошибочно его главное утверждение, что определят исход будущей войны не массы солдат, не гигантская армия, а техника, моторы, совершеннейшее оружие, небольшие, но до предела вооруженные моторизованные отряды?.. Что сделает пехота или конница былых времен против танков, против удушливых газов, против самолетов? Ничего. Она будет раздавлена, как грибы, которые человек давит ногой, даже не замечая. Попробуй-ка с этим поспорить, Том Даунли!..

— Я не даю ему слова, — крикнул Джонни Уолтерс. — Как председательствующий на этом ужине, даю слово только тебе, дорогой Дики, и еще себе. Итак, мое слово: выпьем за это!

Он поднял стакан с вином, приглашая всех сделать то же самое.

— За «прыгающий» танк Дика Гордона! За то, чтобы он перепрыгнул все преграды на своем пути, — и пусть никто из нас случайно не окажется на том пути, а?..

Стаканы звякнули, вино было выпито.

— Ну что, довольны вы теперь? — полушутливо спросил Гордон. Он сел на место, будто стыдясь своей необычной пылкости: ведь ему очень редко случалось говорить так горячо, забывая о сдержанности, которой он имел все основания гордиться.

Шум веселых голосов подтвердил, что все были довольны. Один лишь Том Даунли все так же вполголоса, но вполне серьезно заметил:

— Теперь я понимаю, почему твоим изобретением заинтересовался профессор Ренуар, как сказал мне этот человек из министерства…

— Погоди, Том, а что именно он сказал? — спросил Джонни Уолтерс.

— Что профессор Ренуар направил специальное письмо в министерство с какой-то просьбой относительно изобретения Дики и даже его самого.

— Ну и?..

— Это все, что я знаю. Больше он со мной ничем не поделился. Может, самому Дику что-то об этом известно?

Дик Гордон покачал головой:

— Нет. Впервые слышу. Рад был бы узнать подробнее… Профессор Ренуар — это…

И он замолчал. Перед глазами невольно встала картина визита знаменитого профессора Ренуара в высшую военнотехническую школу — за два месяца до выпуска старшего курса. Это было неожиданное для студентов и важное для школы событие. Сам профессор Морис Ренуар, всемирно известный ученый, бог современной военной техники, руководитель огромного исследовательского института, о работах которого прессе запрещено даже упоминать под угрозой привлечения к ответственности, как за разглашение государственной тайны, — и одновременно председатель международной Лиги защиты морали, разветвленной организации, направленной против разлагающего влияния коммунистических идей на человечество. И вот сам профессор Ренуар приехал в школу. Зачем?.. Что могло заинтересовать гениального человека в школе?..

Уже потом среди студентов прошел слух, что профессор Ренуар приезжал знакомиться с человеческим материалом школы: ему нужны были, дескать, свежие кадры сотрудников для его лабораторий. Но тогда, во время визита профессора, никто из студентов ничего не знал. Профессор Морис Ренуар прошелся по лабораториям школы в сопровождении начальника, генерала Джорнстона. Он словно не видел никого из студентов, рассматривавших его с нескрываемым любопытством. Профессор шел ровным шагом — высокий, смуглый, с холодным каменным лицом, и безупречный серый пиджак казался на нем строгой военной формой. Иногда он немного замедлял шаги, выслушивая объяснения генерала Джорнстона, однако сам редко о чем-либо спрашивал.