Александр Зиновьев - Живи

— Не видать нам первого места, — со вздохом говорит склонный к панике Гробовой.

— Почему же не видать? — спокойно возражает председатель профкома. — Есть два способа уйти вперед: один — самим оторваться от противника, другой — помешать противнику…

— Что ты имеешь в виду? — оживляется Гробовой. — Шубина?..

Шубин — это ведущий алкоголик из конкурирующего отдела, тянувший отдел назад и совавший палки в колеса новому курсу партии, как о нем было написано в стенной газете.

— Он бросил пить, — уныло сказал секретарь партбюро, — и это зачтется в заслугу их отделу. А наши пьяницы пьют пуще прежнего. Сидоров опять в вытрезвителе оказался. Последнее предупреждение от милиции. Еще такой случай, и его вышлют из города.

— Кто поверит, что такой старый алкоголик, как Шубин, бросит пить совсем ради какого-то первого места в соцсоревновании, — говорит заведующий группой инвалидных колясок.

— Никто! — заорали в один голос «командиры» отдела.

— Верно, — соглашается председатель профкома. — Ассигнуем нашим пьяницам пару сотен. Я думаю, профсоюзная организация может раскошелиться на это культурное мероприятие. И…

— …и через пару дней в комбинат придет «телега» из вытрезвителя на Шубина и бумага из милиции о его непристойном поведении в общественных местах! — восклицает заведующая супинаторной группой.

— Шутки в сторону, — с надеждой в голосе говорит Гробовой. — Культурные мероприятия действительно дело важное. Если профком…

— Между прочим, — тихим голоском говорит секретарь комсомольской организации Леночка, — заведующий конкурирующего отдела вроде бы амурные делишки с секретаршей имеет. Она сама хвасталась.

— Безобразие! — возмущается добропорядочный семьянин Гробовой. — Это нельзя оставлять без внимания!

— Верно, — поддакивает председатель профкома, — к этому факту надо привлечь внимание общественности. Я думаю, это надо осветить в стенной газете. Семью спасать надо. Письмо жене написать надо. Она у него боевая, шум на весь город поднимет.

Не думайте, что мы — безнравственные злодеи. Во — первых, сотрудники конкурирующего отдела ничуть не лучше нас. Во — вторых, они сами обольют нас еще большей грязью, чем мы их. А в-третьих, мы спасем здоровую социалистическую семью морально разлагающегося заведующего отделом ручного протезирования. Гробовому это доброе дело особенно по душе: он подставит ножку конкуренту. А то, что мы вернем Шубина в ряды выдающихся алкоголиков города, это ничего не значит, так как он вернулся бы в эти ряды и без нашей помощи.

Затем мы перешли к основному пункту совещания. Милиция обнаружила, что работники нашего склада продавали протезы в колхозы, где их выбрасывали, используя лишь отдельные металлические детали для ремонта сельскохозяйственных машин. Если дело дойдет до суда, первого места в соцсоревновании нам не видать как своих ушей. Гробовой сказал, что это дело он берет на себя, — районный прокурор его старый приятель. Наша задача — пресекать вредные слухи и сплетни на эту тему в отделе.

Как член партии я имею общественную нагрузку — занимаюсь в пропагандистском семинаре повышенного типа при райкоме партии и сам являюсь лектором райкома. Поэтому я должен регулярно читать газеты, журналы, сочинения классиков марксизма, партийные документы и речи вождей всех рангов. Но в этом есть и свой плюс. Таким путем я слежу за событиями в мире и общаюсь с людьми. Как лектор я имею успех, и это приятно. За лекции я получаю немного денег и иногда премии. В прошлом году я получил бесплатную путевку в санаторий в Крым.

У меня нет никаких иллюзий насчет нашего общества. Недостатки его мне известны не хуже, чем диссидентам и «критикам режима». Но я принимаю наше общество и наш образ жизни как природную данность. Я не вижу возможности изменить ее к лучшему. Да и не хочу менять. Я не верю в то, что перемены приведут к улучшению жизни для тех слоев населения, к которым принадлежу я. А концентрировать свое внимание на негативных сторонах жизни — значит портить и без того не очень-то приятную жизнь. В партию я вступил вовсе не из карьеристских соображений, как и большинство рядовых членов партии. Благодаря партии я могу более активно участвовать в общественной жизни. Какими бы формальными и скучными ни были партийные собрания и партийные поручения, я от них не откажусь ни в коем случае. Они делают связь человека с обществом прочнее и разнообразнее. А для такого инвалида, как я, это вдвойне важно. Я был бы счастлив, если бы меня выбрали в партийное бюро комбината или хотя бы отдела. На каждом отчетно — перевыборном собрании я попадаю в список кандидатов. Но каждый раз мне дает отвод Гробовой, мотивируя это тем, что мне физически было бы трудно выполнять функции члена партбюро. Все понимают скрытую суть отвода Гробового, но соглашаются с ним.