Игорь Кузнецов - История, которую мы никогда не знали

Переселение осуществлялось, как правило, организованно, железнодорожными эшелонами. Во время проведения массовых акций на территории Беларуси в 1937 году, эшелоны формировались обычно в Могилеве, Витебске, Минске – по 20 – 25 вагонов, до тысячи спецпоселенцев в каждом составе.

В ноябре 1948 года различие между выселенцами и спецпоселенцами было, по сути, ликвидировано. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР, выселенцев перевели на спецпоселение навечно без права возврата к прежним местам жительства. Самовольный выезд (побег) карался 20-ю годами каторжных работ.

Спецпоселки создавались на 100 – 500 семей. Размещали людей, как правило, в бараках, где на семью выделялись либо комната, либо угол. В лесной промышленности жилье отводили по нормам – 3 кв. м на человека.

Административное управление спецпоселками осуществлялось районными и поселковыми комендатурами НКВД. Коменданты должны были обеспечить соблюдение общественного порядка, предупреждать побеги и, главное, следить за соблюдением договоров о трудовом использовании спецпоселенцев, которые заключались между Управлением исправительно-трудовых колоний НКВД СССР и предприятиями.

Коменданту подчинялось все население спецпоселка, без его разрешения никто не мог переехать из барака в барак или отлучиться за пределы поселка на срок свыше 24 часов. Сотрудники НКВД имели право в любое время суток проверить наличие проживающих в поселке людей. Главы семей спецпоселенцев отмечались в спецкомендатуре. На каждого спецпоселенца заводилась карточка учета в 3-х экземплярах и личное дело. Для предотвращения побегов все личные документы изымались и выдавалась справка единого образца.

Коменданты имели широкие дисциплинарные права – от штрафа до арестов и привлечения к уголовной ответственности. Обжаловать их решение было практически невозможно.

Тем не менее, многие спецпоселенцы пытались бежать с Урала. Например, в мае 1948 года 18-летние Ганна Адамович и Марина Блотич, минуя железнодорожные станции, прошли 100 км пешком и только тогда сели в поезд. Однако в Пензе их задержали. По статистике НКВД, 93 процента из числа бежавших из спецпоселений в 40-е годы задерживалось.

Главной причиной бегства было тяжелейшее материально-бытовое положение – холодные, сырые бараки, острая нехватка одежды и обуви, продуктов питания, антисанитария.

Спецпоселенцы были заняты, в основном, тяжелым физическим трудом. Немцы преимущественно использовались на строительстве, в угольной и металлургической промышленности. Много белорусов работало на Сухоложском цементном заводе, леспромхозах Новолялинского района, поляки – на Зайковском конезаводе и т. д.

К тяжелым условиям труда и быта добавлялся и моральный гнет -ограничение в правах. Спецпоселенцев не призывали в армию, не принимали в члены профсоюза, их участие в выборах депутатов допускалось только на районном уровне.

Состав спецпоселенцев постоянно менялся. В начале войны амнистировали находившихся на поселении поляков, в течение 1941 – 1948 годов с учета сняли бывших кулаков. К началу 1958 года на спецпоселении оставались лишь члены семей националистического движения на Западной Украине и в Белоруссии, их освободили только в январе 1960 года.

Спецпоселенцы – это лишь одна из категорий репрессированных во время сталинского режима людей. Кроме них, миллионы советских и тысячи иностранных граждан находились в лагерях и колониях ГУЛАГа…

Так вся ли правда сказана?

Почему после развала Союза бывшие репрессированные оказались поделенными на «наших», которые томились в белорусских лагерях, и «не наших», которые полегли костьми, в частности, на Урале, и в других регионах страны?

«29 и 30 апреля этого года из Москвы, Ленинграда и Минска были отправлены на трудовое поселение два эшелона деклассированных элементов. Эти эшелоны, подбирая по пути следования подобный же контингент, прибыли в Томск, а затем на баржах в Нарымский округ.

18 мая первый и 26 мая второй эшелоны, состоя из трех барж, были высажены на реке Оби у устья р. Назина, на остров Назино, против остяцко-русского поселка и пристани того же названия (Александровский район, северная окраина Нарымского округа)» ( Из спецсообщения УНКВД по Запсибкраю.)

О каких же «деклассированных элементах» шла речь? Оказывается, эти «элементы» появились в отчетах НКВД после выхода постановления ЦИК и СНК СССР от 27 декабря 1932 года о введении паспортной системы.