В. Дудко - Крах наступательной стратегии ВМС США на ТОФ. Книга 1. Герои Бангора

Возможно, американцы свой «опыт практического… поиска и слежения» за нашими ракетными АПЛ и предоставили уважаемому академику, но только с той достоверностью, при которой он вводил общественность и политическое руководство страны в заблуждение своими сомнительными расчётами и предположениями. Мне, исходя из своего очевидного опыта, было совершенно понятно, что здесь академик или лукавит или некомпетентен. Да, если искать лодку в океане, не представляя, где она находится, и жизни не хватит. Но ведь на самом деле всё проще: они встречают лодку на выходе из Авачинского залива, она идёт в надводном положении на полном ходу, оглашая океан своим присутствием. Десяти минут достаточно, чтобы полностью срисовать гидроакустический портрет лодки, идущей с максимальной шумностью, и выстроить технологию длительного слежения. Больше того, мой практический опыт плавания на Камчатке и в Авачинском заливе позволил провести интересные наблюдения за структурой и особенностями распространения акустического сигнала атомных подводных лодок Тихоокеанского флота в Авачинском заливе. Выйдя из горла Авачинской губы, лодка оказывается в фокусе рефлектора (отражателя сигнала), образованного обрывистым и скалистым берегом и дном залива. Пытливый читатель легко построит графику лучей и найдёт в Авачинском заливе точки усиления и концентрации сигнала идущего от РПК СН. Дальше лодка уходит в т. н. «защищённый» район в Охотское море. Мной было тщательно исследовано гидроакустическое строение района патрулирования. Гидрология моря как нельзя лучше соответствовала слежению за РПК СН и в зимний, и в летний период. Становилось очевидным, что почти за всеми ракетными АПЛ при нахождении их в море осуществлялось скрытное и длительное слежение противолодочными силами ВМС США. И на это не требовалось никаких дополнительных затрат. Я здесь уже напоминал, какие США и их союзники создали глобальные системы подводного наблюдения. Эти системы по лодкам первого и второго поколений и даже переходных проектов были весьма эффективны, не говоря уже об эффективности следящих американских лодках, в роли которых я там оказался. И действительно, стратег, при всём равенстве условий пребывания в море, выглядел перед нами беспомощно и беззащитно. Становилось понятным, почему наши командиры ракетных атомных подводных лодок боялись говорить правду и необъективно оценивали результаты скрытности плавания во время походов. Они не могли видеть врага.

Вернусь к примеру РПК СН «К-500», описанному мной чуть выше. Командиром был мой однокурсник Женя Копейкин, грамотный и преданный родине подводник, которого нещадно растоптали только потому, что он осмелился донести правду. Те репрессивные меры, которые применялись к командирам наших атомных подводных лодок, заставляли их подтверждать на практике ложь руководителей промышленности, а зачастую и флота – «карьерных флотоводцев», понятия не имевших о сути происходящего, но твердящих о достигнутом паритете в подводном кораблестроении между СССР и США. Видимо, вырождающемуся государственному строю не требовалась правда. Родина-мать посылала корабли в море, мягко говоря, на удачу.

В свою очередь, чтобы снизить шумность и ДС своего корабля, а также опираясь на конструктивные особенности ПЛА 671 РТМ пр., мы переключением механизмов сформировали «гладкое» акустическое поле, убрав основные демаскирующие дискреты, что реально лишило противника многих преимуществ при встрече в море. Отзывы об этом есть в отчёте командира авианосца «Энтерпрайз» и отражены они во второй книге в копии отчёта командира авианосца по итогам учения FleetEx-83 на этапе слежении 671 РТМ проекта за АМГ.

Стараясь изменить соотношение сил сторон в прилегающих районах Камчатки, мы стремились создать систему противодействия иностранным ПЛА, безраздельно хозяйничавших на маршрутах развёртывания наших лодок и в районах несения службы. По итогам этого совместного плавания, лодкам флотилии были предложены специальные способы маневрирования при развёртывании, способы повышения скрытности при выходе из базы и главное – создание районов противолодочного обеспечения при развёртывании РПК СН. По понятным причинам я не могу раскрывать подробности и сообщаю только о тридцати процентах от общих востребованных мер, которые нужно учесть и сегодня. Исходя из вышесказанного, созданная нами в течение 1981—1982 годов прибрежная развёрнутая манёвренная система подводного наблюдения уже не позволяла ВМС США так легко обнаруживать и длительно скрытно наблюдать за нашими стратегами и лодками 671 РТМ пр. Но, к сожалению, очевидная малочисленность этих поисковых групп не обеспечивала должной защиты маршрутов и районов патрулирования, поэтому за ракетными подводными лодками американцы по-прежнему следили не только в океанской зоне, но и в прилегающих к нашему побережью морях и в территориальных водах. Моя предшествующая боевая служба позволила мне лично убедиться в том, что так оно и было. Уклоняясь от моего преследования, американец смело зашёл в одну из северных бухт полуострова Камчатка, маскируясь биологическими шумами. Получается, что командир американской лодки волен выбирать свою тактику, не опасаясь последствий, если эти действия не грозят ему и лодке гибелью. Я же ограничен был кучей документов (во многом устаревших и безграмотных), которые предусматривают уголовную ответственность за любую проявленную инициативу. Благодаря повальной отсталости верхних штабов (они не знали наших лодок и тем более акустики и тактики их применения) мы зашли в тупик. От нас требовали результат, но нарушать инструкции двадцатилетней давности нельзя. Поэтому давай «чудо» нового корабля, но только вся вина за «чудо» и за нарушение инструкций лежит на тебе. Не скрою, командующий флотилии закрывал глаза на многие мои «чудачества», но вот все контролирующие отделы ему непременно на это указывали.