Анатолий Грешневиков - Информационная война. Внешний фронт. Зомбирование, мифы, цветные революции. Книга I

О позиции российских журналистов справедливо заметил чеченец, писатель Вахид Итаев: «Осенью 1991 года по городу Грозному бродили целые орды журналистов. Каждого чеченца они поздравляли с генералом-демократом и со свободой, но если кто объявлял: я не «за», я «против», поддерживаю сторонников оппозиции, – от него шарахались, как от чумного. Дудаев был поддержан широкомасштабно. О Чечне все чаще и чаще говорили как о соседнем государстве… Случилась странная вещь: государство не услышало «своих». Власть молчала, а главными героями московских средств массовой информации стали Дудаев и его команда». Не передали на всю страну, и тем более для чеченцев, слова талантливого чеченца Итаева о проблемах независимости: «Вопрос, быть или не быть в составе России, можно решать и потом. Впереди не меньше веков, чем позади нас. С Россией, даже выйдя из нее, придется вечно соседствовать, не перебежишь же, захватив свои земли, к монголам или немцам. Ничто в этом мире не забывается – ни плохое, ни хорошее». Однако западникам не нужен был мир на Кавказе, мир. который не вписывался в их планы, потому таких, как Итаев, они замалчивали. Итаев мог сбить их планы. И это понимал сам Итаев: «Ничего не дали сказать о своей трагедии по центральному телевидению самим чеченцам (кроме Дудаева и дудаевцев, разумеется, которые стали здесь настоящими героями). Денно и нощно за нас говорили другие. Утомленные Россией и очарованные Западом владеют этой информационной империей. Они любят за всех и за все поговорить сами и рисовать все по-своему, по образу и подобию своих целей. Вся вертлявая шантрапа мира круглые сутки, выворачиваясь наизнанку, бесится на экранах телевизоров, а для чеченцев времени нет… Идет война России против России. Она пока идет на чеченской земле».

Кремлевская власть явно отдавала предпочтение Дудаеву. И сколько бы чеченцы Алироев и Аслаханов ни убеждали приезжающих в Чечню московских политиков не поддерживать Дудаева, который не пользуется авторитетом среди чеченцев, западники преследовали свои цели. А по телевидению выступала совет ник президента Галина Старовойтова и хвалила демократичного и галантного генерала Дудаева. Западники не могли не знать, что у чеченцев никогда не было государственности, а подчинялись они законам родоплеменного общества. Между тем, само чеченское общество сохранило до нынешних дней традиционную тейповую и вирдовую структуру, регулирующую общественные процессы. В Чечне насчитывалось более 160 тейпов. Тейп – это общность людей, объединенных и родственными, и территориальными узами. Западники знали, что Завгаев и Дудаев принадлежали к разным и даже к соперничавшим тейпам, но ставку сделали на генерала. А генерал не зря, конечно, сделал после самоутверждения ставку на возрождение родовых кланов (тейпов), пытаясь опереться именно на сохранившийся традиционный авторитет тейпов. Вместо государственных органов власти, он поощрял становление Совета старейшин и т. д. В этом плане Дудаев предпочел забыть уроки Шамиля, который пытался уничтожить иерархию тейпов.

Руководство России из политических целей стало поддерживать режим Дудаева, вскармливать его потоками нефти, субсидиями и кредитами, давало ему возможность «глотать» суверенитет, и при этом не замечало ориентации генерала на развал Российской Федерации. В Чечне создавались политические, экономические, военные структуры, обеспечивающие практические условия для выхода из состава России. Сепаратисты заняли ключевую геостратегическую позицию на Кавказе, взяли контроль над железной дорогой и автотрассой Баку – Ростов, нефте– и газопроводами в Дагестан и Азербайджан. Такая политика позволила им вести изоляционную и независимую политику. Чечня быстро превратилась в крупнейший на территории страны центр по производству фальшивых денег и подложных финансовых документов. Только в 1993 году на территории России было изъято из обращения 3,7 миллиарда рублей фальшивых купюр чеченского производства. Благодаря фальшивым авизо, Россия потеряла еще около 4 триллионов рублей. При поддержке продажных российских чиновников и мафиозных групп чеченцы организовали со своего аэродрома около 150 несанкционированных рейсов заграницу: такие операции были направлены на перевозку оружия и наркотиков и тем самым превратили Чечню в перевалочную базу контрабанды. Где-то на планете полиция искала граммы наркотиков, а в Чечне их возили самолетами… Завозилось и оружие. На базаре в Грозном свободно можно было купить пистолеты, автоматы, гранаты. За 8 месяцев 1994 года в Чечне было разграблено около 1,7 тысячи вагонов и контейнеров. Московские мафиози обеспечивали Дудаева дефицитными квотами на доступ к российским нефтепроводам и еще более дефицитным лицензиям на экспорт нефти. Самолеты с контрабандным чеченским грузом свободно бороздили воздушное пространство России. Через Чечню по российским трубопроводам перекачивалась туркменская, сибирская и калмыцкая нефть. Операции проворачивались на миллионы долларов. И, конечно, эти деньги получал не только один режим Дудаева. Однако средства массовой информации, как и директор ФСБ С. Степашин, не торопились раскрывать московские связи Дудаева, не подвергали критике действия госчиновников, банкиров и военных, помогавших Дудаеву, дающих ему нефтеквоты, не пресекали деятельность информаторов, подсказывающих дудаевцам, какие вагоны грабить… И, наконец, никто не обнародовал документы из личного архива Дудаева, проливающие свет на его тесные контакты с высокими кругами западников и банкиров России. Дудаевские структуры за год зарабатывали до миллиарда долларов на незаконной продаже нефтепродуктов – и российские средства массовой информации не делали никаких сенсационных разоблачений. Финансовые махинаторы с Кавказа умыкнули из российского бюджета около 10 триллионов рублей – и опять никаких разоблачений журналисты не предпринимают. В 1993 году в Чечню завозится 52 высококачественные копировальные машины и тут же в России изымается 9,4 миллиарда рублей фальшивых купюр – и вновь молчание прозападных средств массовой из информации. Не проявили внимания журналисты и к косвенным потерям от чеченского произвола: так, Карачаево-Черкессия потеряла 300 миллиардов рублей от того, что туристы из-за страха не приехали на горнолыжные курорты.