Майкл Хадсон - Убийство Хозяина - Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Подобный процесс разворачивался и в финансовом центре лондонского Сити. Печально известное «лёгкое прикосновение» Гордона Брауна привело к тому, что банки и страховые компании Уолл-стрит перенесли туда свои самые спекулятивные операции. Исландские «банкиры-викинги» поставили на кон сумму, равную всему ВВП этой страны. Финансовая полиция отступила от мировых финансовых центров, объявив, что наконец-то пришёл дерегулированный свободный рынок, а вместе с ним и самое распространённое мошенничество и чрезмерное кредитование за столетие.

«АИГ Файнэншл Продактс», лондонский офис американской страховой группы «АИГ», взимал нереально низкие сборы за страхование ставок (деривативов) на фиктивно оценённые ипотеки. Его менеджеры просто выплачивали себе поступающий доход, не оставляя ничего похожего на страхование рисков. Анджело Мозило, вернувшись в Соединённые Штаты, увидел, что надвигается крах 2008 года, и написал обращение, предупреждающее персонал его компании «Кантривайд Файнэншл» о росте мошенничества, как будто оно не было сосредоточено в его собственной компании. Он оказался достаточно предусмотрительным, чтобы продать свои акции на сумму 406 млн долл. и защитить свою зарплату и бонусы на сумму более 100 млн. долл. от когтей обвинителей в будущем.

Во всем банковском секторе организаторы того, что станет огромной неплатёжеспособностью, хватали деньги и сбегали, оставляя за собой подставные учреждения. Самым безответственным банком, в который ушёл Рубин в 1999 году после своего «спуска с небес» — из Минфина Клинтона, оказался «Ситигруп». Под руководством Рубина «Ситигруп» вплёл свою спекулятивную деятельность в настолько сложную сеть уровней, что, когда регуляторы Федеральной корпорации по страхованию вкладов (FDIC) подумали о его внешнем управлении в 2008 году, они сочли невозможным распутать лабиринт, чтобы выяснить, кто должен, сколько, кому и как учесть комплексные деривативы в основе потерь «Ситигруп».

Никто не мог знать заранее, когда бурный рост спекуляций достигнет своего пика. Эндшпиль часто вызывается растратой или банкротством, которые «замораживают» рынки. «Когда музыка смолкнет, с точки зрения ликвидности всё будет сложно», — объяснял Чарльз Принс, преемник Рубина в «Ситигруп», в июле 2007 года в интервью «Файнэншл таймс» за год до краха. «Но пока музыка играет, ты должен встать и танцевать. Мы всё ещё танцуем». При зарплатах и бонусах, каждые три месяца отражающих результаты работы менеджеров денег, они боятся отстать от движения, пока оно себя не исчерпает. Недостаточно понимать, что рынок переоценён. Нужно продолжать следовать этому движению, пока пресловутые «большие дураки» продолжают покупаться.

Для общего потребления Принс повторил как попугай утверждение Уолл-стрит о том, что финансовая система имеет встроенные стабилизаторы. «Глубина общих фондов ликвидных средств гораздо больше, чем раньше, поэтому теперь разрушительное событие должно быть гораздо более разрушительным, чем когда-либо раньше», — уверял он инвесторов. Но он знал, что игра идёт к концу. «В какой-то момент, — признал он, — разрушительное событие будет настолько значительным, что вместо заполнения ликвидностью, эта ликвидность будет использована по-другому». Все менеджеры денег с Уолл-стрит приготовились бежать к выходу, как только разразится ожидаемый крах.

Чтобы гарантировать поддержку правительства, когда настанет этот день, Уолл-стрит лоббировала назначение своих менеджеров, чтобы контролировать Федеральную резервную систему, Минфин и ключевые комитеты Конгресса, а также Европейский центральный банк, которые после 2008 года должным образом финансово помогли кредиторам полностью за счёт налогоплательщиков.

Крупнейшие банки, брокерские конторы и менеджеры денег не заинтересованы в том, чтобы люди поняли: реклама финансов как путь к процветанию на самом деле служит лишь их собственным доходам. Поэтому финансисты поддерживают академическую теорию, уверяя людей, что каждый крах («самокорректирующийся циклический спад») заканчивается восстановлением. Оно приведёт домовладельцев и других должников к новым высотам, пока эти 99 процентов сохраняют «доверие» (эвфемизм для легковерных) к системе и позволяют инсайдерам Уолл-стрит первыми дезертировать с корабля.

Как «мусорная» экономика проложила путь к краху 2008 года

Почему демократии не удалось убедить политиков заставить финансовый сектор служить промышленному процветанию, а не откачивать получаемые доходы? Что случилось с веком классической экономики, которая разработала политику во избежание такой судьбы?