Майкл Хадсон - Убийство Хозяина - Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

«Файнэншл таймс» цитировала многих экономистов, отображавших динамику, которая вела к краху (я был одним из них). Однако притворное незнание стало основанием для утверждений Уолл-стрит, что никто не может быть признан виновным в халатности, не говоря уже о мошенничестве. Было заявлено, что кризис был частью естественного функционирования экономики, а не результатом извращённой политики и внутренней коррупции.

Любые остающиеся сомнения относительно того, сколько людей предвидели надвигающуюся катастрофу 2008 года, можно развеять, взглянув на новый жаргон, придуманный Уолл-стрит и финансовой прессой, которая освещала бум «мусорных» ипотек на основе «ссуд лжецов». Этими лжецами были агенты по операциям с недвижимостью, оценщики, банкиры, упаковщики ипотек и рейтинговые агентства, кредитовавшие так называемых заёмщиков NINJA ( No Income, No Job, No Assets, «Ни дохода, Ни работы, Ни активов» ) по процентным ставкам, которые «взрывались» после того, как истекали сроки первоначально низких ставок-приманок.

Финансовые рынки считались «хрупкими» — название на техническом жаргоне этой разворачивавшейся финансовой пирамиды. Опираясь на фиктивные оценки имущества, Уолл-стрит паковала ипотечные кредиты в облигации, обеспеченные долговыми обязательствами (CDO), и выплачивала рейтинговым агентствам огромные деньги за прикрепление этикеток высшего качества AAA, свидетельствовавших о том, что этот «ядовитый» финансовый мусор был таким же безрисковым, как и казначейские облигации. Когда на эти агентства подавали в суд, они заявляли, что их оценки были лишь «мнениями», а не анализом, заслуживающим осуждения.

Два хорошо финансируемых и широко распространённых мифа поддерживали этот пузырь. Покупатели жилья должны были поверить, что углубление долговой кабалы сделает их богатыми, а не загонит в финансовый угол. И доверчивые инвесторы должны были поверить, что рейтинги AAA означают надёжные инвестиции, а не упакованную ложь.

Такие регуляторы, как Бруксли Борн, председатель Комиссии по фьючерсной торговле товарами, ещё в 1999 году предупреждали о надвигающейся опасности. Её агентству было поручено надзирать за спекуляциями с опционами и фьючерсными контрактами, которые заложили основу краха. Но при Б. Клинтоне министр финансов Роберт Рубин (1995-1999 гг.) и его преемник Ларри Саммерс (1999-2001 гг.) поддержали утверждение Гринспена о том, что никакого регулирования не требуется. «Мы всегда должны быть бдительными в отношении всего, что может повлиять на нашу систему», — храбрился Рубин. «Но я не знаю ни о чём в этой области, что в настоящее время поднимается до уровня системного риска для нашей экономики».

Эти три чиновника, стремясь дерегулировать Уолл-стрит, возглавили борьбу за отмену закона Гласса-Стиголла, запрещавшего розничные депозитные операции банков совместно с инвестиционными банковскими услугами, что превращало Уолл-стрит во всё более безрассудное казино. Никто из этой троицы никогда не извинялся за то, что содействовал последовавшей катастрофе, главным образом потому, что они продолжали преуспевать и после неё. Рубин покинул администрацию Клинтона, чтобы стать главой «Ситибэнк», где он надзирал за падением этого банка в связи с банкротством и финансовым мошенничеством (за что впоследствии банк был оштрафован на десятки миллиардов долларов).

Саммерс стал президентом Гарвардского университета, где потерял 1 млрд долл. в результате спекуляций деривативами, а затем подвязался главным экономическим советником президента Обамы. Эта должность помогла ему присматривать за кругом Рубина с Тимом Гайтнером в качестве министра финансов, его преемником Джеком Лью, Сильвией Мэтьюз Бервелл в качестве директора Административно-бюджетного управления США, а также другими экономистами, поддерживавшими банковскую деятельность и связанными с проектом «Гамильтон», выступавшим за жёсткую экономию. Последняя неолиберальная организация также предоставила Обаме Джина Сперлинга и Джейсона Фурмана для управления Национальным экономическим советом Белого дома.

Конгресс и Белый дом вознаградили ведущих спонсоров своих кампаний, позволив Уолл-стрит поставить своих сторонников во главе ключевых регулирующих комитетов. Те разоблачители, кто подавал жалобы в Комиссию по ценным бумагам и биржам (SEC) и в другие агентства, подверглись преследованиям, насмешкам и были вынуждены уйти в отставку. Министерство юстиции скрыло несколько случаев, когда Комиссия по ценным бумагам и биржам рекомендовала начать уголовное расследование. Был придуман ещё один новый термин: «регулятивный захват», относящийся к укомплектованию надзорных органов сотрудниками банков, над которыми они должны были надзирать. Вся цель регулятивного захвата состояла в том, чтобы отключить регулирующую защиту от экономики пузыря.